Профессия – призрак

— Разбогател и попал из грязи в князи. Парвеню, как говорит леди Памела. Да еще из самых худших.

— Не принесет ему это счастья!

— Ну, а пока отнеси ему поднос с завтраком, его комната последняя справа на втором этаже возле турецких уборных…

— Подумать только — в этой комнате в 1848 году спал принц Альберт [36]!

— Вот до чего мы дожили! И эту комнату еще специально обставили заново для мистера Трубоди. У него, кстати, неполадки с мочевым пузырем, так что ему хотелось устроиться поближе к уборной.

— Чтоб ему оттуда никогда не выйти!

Полученные сведения были весьма для меня полезны — теперь я мог начать действовать в тот же вечер. Чем меньше продлится помолвка, тем лучше, и тем легче будет ее порвать.

— А проныру-журналиста ты найдешь на третьем, — добавила миссис Биггот, — в комнате с лиловыми обоями. Тоже еще фрукт! Представь, он посмел предложить мне три гинеи, чтобы я призналась ему, будто призрак нашего Артура просто «миф»! «Миф»! Это еще что за штука?

— Вот бы ему увидеть этот призрак вблизи!

— Очень может быть, что и увидит! И даже раньше, чем мы думаем! Запомни мои слова, Китти: Артур еще не сказал своего последнего слова!

Я был совершенно согласен с миссис Биггот!

* * *

Утром небо то прояснялось, то хмурилось, а к вечеру разразилась гроза, так что я совсем разнервничался. Много раз я уже был готов отказаться от своего плана.

Ужинать со мной Уинстон не пришел, и я без особого аппетита поел в одиночестве.

До двух часов ночи я колебался, жалость боролась во мне со страхом. С одной стороны, представим, например, что меня через несколько лет стали бы принуждать жениться на милейшей леди Памеле — разве не был бы я благодарен призраку, который помог мне выпутаться из беды? Но, с другой стороны, если дело обернется плохо…

Чтобы придать себе духу, я выпил бутылочку «Гиннесса» и пошел переодеваться.

Я был уверен: Трубоди опишет призрак, который к нему явится, во всех подробностях, потому что не захочет, чтобы все решили, будто ему это привиделось. Значит, важно было выбрать такой костюм, которого Уинстон на мне еще не видел. На беду, из всех одежд, которые были мне по росту, только наряд трубадура более или менее соответствовал Артуру или хотя бы образу, который ему приписывали. Предстать перед Трубоди в виде доисторического человека было совершенно невозможно, так что выбора не оставалось — пришлось облачиться в костюм пирата южных морей с саблей, пистолетом и черной повязкой на глазу.

Спускаясь вниз, я все-таки на всякий случай прихватил по дороге бильбоке, чтобы Трубоди легче было опознать Артура.

Стенные часы в кухне показывали 2 часа 45 минут, когда я, освещая себе путь спичками, без всяких угрызений отправился помериться силами с самоуверенным женихом, которому, вероятно, снились розовые сны. Я от всей души надеялся, что это мое испытание будет последним!

Без приключений добрался я до двери в комнату блаженной памяти принца Альберта. Что сказала бы королева Виктория, увидев в кровати своего любимого покойного супруга какого-то Бейбилеса Трубоди!

Отбросив в сторону последние сомнения при мысли об Алисе и Агате, я постучал в дверь своим бильбоке. Вдруг мне повезет, и я смогу договориться с Трубоди через дверь, ведь у него, наверное, не хватит смелости впустить в комнату призрака, который открыто объявляет о своем появлении…

Я постучал громче. Еще громче. Никакого ответа.

Я уже взялся было за дверную ручку, когда с левой стороны на меня упал сноп света. Я круто повернулся, и передо мной предстало потрясающее зрелище: лысый господин средних лет, только что вышедший из уборной, уставился на меня, выпучив глаза и стуча зубами. На Трубоди было что-то вроде лиловой русской пижамы, обшитой золотым галуном, он был похож в ней на застигнутого врасплох епископа; в левой руке он держал маленький дорожный ночной горшок, который, видимо, только что опорожнил, а в правой — подсвечник, дрожавший, как и сам Трубоди.

Из мира брючных пуговиц Бирмингема Трубоди грубо перенесли в мир пиратов, вооруженных бильбоке.

Страшный перепуг Трубоди вернул мне уверенность и негодование, я отчетливо осознал собственную справедливость и могущество.

— Ну что, несчастный! — воскликнул я со свирепой насмешкой в голосе. — Алису ищешь с подсвечником и горшком в руке? И мало тебе Алисы — подавай тебе еще и Агату! Двух девушек за одну плату!

Ужас Трубоди на мгновение сменился полнейшей растерянностью. Так мог бы растеряться честный человек, обвиненный в том, что он украл Лондонскую крепость Тауэр.

— Если ты посмеешь увезти сестер к твоей старой наложнице, я буду являться к тебе всякий раз, как ты выйдешь из уборной. Это говорит тебе Артур, призрак Артура!

И, вспомнив наставления леди Памелы, добавил:

— Ты неотесанный парвеню! И тебе не дожить до старости!..

Я не знал в точности, что такое «парвеню», но звучало слово выразительно.

Продолжать мне не пришлось — Трубоди рухнул навзничь, выронив свечу и ночной горшок.