Профессия – призрак

— Оставьте ваши глупые шутки! Сейчас не время откусывать яблоки и изображать сову. Придете вы наконец или нет? Я начинаю сердиться!

Леди Памела говорила таким громким голосом, что могла кого-нибудь разбудить. Поставив свечу на стол, я подошел к ее двери и прошептал:

— Да, дорогая тетя Памела, это я, Артур. Успокойтесь. Вам пора спать. Угомон уже всех уложил в постель.

— Мне спать не пора! Войдите и садитесь.

— Я напугаю вас, тетя Памела.

— Я боюсь только проделок, которые мне уже не по возрасту. А серьезных разговоров я не боялась никогда.

В ее словах была неумолимая логика. Я пошел на некоторые уступки.

— Давайте договоримся: я приоткрою дверь и мы тихонечко побеседуем, сохраняя хладнокровие…

— В чем же дело? Чего вы ждете?

Приоткрыв дверь, я заглянул в нее одним глазком. Леди Памела в обшитом кружевами чепце и в ночной кофте полулежала в кровати с книгой на коленях и нетронутым яблоком у изголовья. Но из кокетства она вставила свою искусственную челюсть. И, отложив в сторону очки, разглядывала меня в лорнет.

— Вы ведь не допустите этого, Артур?

Что она имела в виду? На всякий случай я поспешил ее успокоить, заверив, хотя и в весьма неопределенных выражениях, что не допущу.

— А каким образом вы возьметесь за дело? Ну-ка?

Мой ответ был еще менее вразумительным.

— Похоже, вы не решаетесь действовать, Артур. Но входите же! Неудобно разговаривать таким образом — это меня раздражает…

— А вы не боитесь? Вы уверены?

— С какой стати я буду бояться мальчика из нашей семьи? Оттого, что вы умерли? Я тоже скоро умру и не стану бояться себя из-за такой ерунды.

Леди Памела была неумолима. Пришлось войти. Тщательно закрыв за собой дверь, я устроился на табурете рядом с ее кроватью, держась почтительно и внимательно, но мечтая поскорее выбраться из этого осиного гнезда.

— Что это за карнавальный наряд, Артур? Надеюсь, вы не показываетесь в таком туземном виде кому попало?

Леди Памела мерила меня строгим взглядом. Ее благородное морщинистое лицо, повидавшее стольких мужей и столько всякой всячины, хранило следы замечательной красоты, а за стеклами черепахового лорнета поблескивали живые глаза.

— Я… я всегда любил переодеваться, тетя Памела. А здесь у меня так мало развлечений… Но само собой, при встрече с посторонними я надеваю костюм, соответствующий моей эпохе… или близкой к ней.

— Вы меня успокоили! Вы должны блюсти родовую честь, Артур. Но успокойте же меня окончательно — когда вы прогоните отсюда этого недостойного Трубоди?

Только тут я понял, насколько серьезно обеспокоена леди Памела, понял тем более, что вполне разделял ее беспокойство.

— Не можете же вы потерпеть, Артур, чтобы моя маленькая Алиса, очаровательное, нежное дитя, которая всегда щебетала, как птичка, попала в липкие лапы этого толстого лысого лавочника? К тому же это мезальянс [34]! Немыслимый неравный брак! Но Сесил и слышать ни о чем не хочет. Вот мне и приходится обращаться к вам…

— Понятно, тетя Памела.

— Вот это слова от глубины сердца! Теперь я узнаю вас, Артур. По-моему, дорогой мой мальчик, если вы лично скажете этому жалкому типу, что он совершенно не подходит в мужья Алисе, этого будет вполне достаточно. После такого откровенного объяснения, не думаю, чтобы у него хватило наглости настаивать… Как по-вашему?

— М-м… да… в самом деле… маловероятно…

— Совершенно невероятно! Жители Бирмингема страшно боятся призраков — их ведь там у них нет…

Чтобы окончательно убедить меня в том, как своевременно будет мое вмешательство, леди Памела начала подробно перечислять выдающиеся достоинства Алисы и не менее выдающиеся недостатки жениха, который к тому же до сих пор, и это известно всем, не расстался со своей старой наложницей.

Я не понял, какие налоги недоплатил Трубоди, если он никак не может расстаться с наложницей, но все равно решил, что он поступает некрасиво. Мое негодование очень понравилось леди Памеле.

— Значит, мы договорились, Артур? Вы подниметесь наверх и скажете пару теплых слов этому Бейбилесу Трубоди, а потом вернетесь и сообщите мне, как было дело. Вообще я была бы рада почаще беседовать с вами. Мне так одиноко в Малвеноре. Сесил проводит со мной время по необходимости, потому что зарится на мое наследство. Уинстон ластится ко мне, чтобы выудить у меня шоколадку. Только Алиса и Агата слушают меня с искренней нежностью. Конечно, я повторяю всегда одни и те же истории. Но вы-то их не знаете, Артур. За те годы, что мне остались, вы услышите от меня кое-что для вас новенькое…

— Спасибо, тетя Памела, обязательно. Но если я буду к вам приходить, вы не должны этим хвастаться. Это будет наш с вами секрет.

— Даю вам слово, Артур. А пока что окажите мне еще одну любезность и объявите Сесилу, что вы думаете об этом постыдном браке. Лишняя предосторожность не помешает.

— Тетя Памела! Это в самом деле лишнее!

— Допустим, видеться с ним вам неприятно. Но не зря же тут стоит телефон. Иногда одной удачной фразы довольно, чтобы добиться цели.

— Но вы же дали мне слово…

— Насчет телефона у нас речи не было… Но не заговаривайте мне зубы.