Профессия: репортерка. «Десять дней в сумасшедшем доме» и другие статьи основоположницы расследовательской журналистики

Молодые люди жалуются, что, стоит им задержаться в парке после наступления темноты, те же стражи шантажируют их: чтобы избежать бесчестья, неминуемого, доведись им предстать перед полицейским судом вместе со своими спутницами, они соглашаются на предложенную полицейскими взятку.

Несколько дней назад молодая замужняя дама прислала в The World письмо ошеломительного содержания, заставившее нас предпринять расследование. По ее словам, каждое утро она гуляет в Центральном парке, где ее внимание в особенности привлекло необычное поведение одного мужчины.

Каждое утро он проезжал через парк. Стоило ему увидеть одинокую девушку на скамейке, он подъезжал к ней и предлагал прокатиться. Однажды утром он предложил девушке (рабочей девушке, как можно было судить по ее внешности) объехать с ним вокруг парка. Она согласилась, и когда он привез ее назад, молодая замужняя дама подошла к той же лавке, села и завела с девушкой разговор. Сперва они обсудили погоду, а затем девушка, уступив деликатным расспросам, рассказала ей о своей прогулке.

По дороге мужчина заговаривал с каждым встречным полицейским – все они дружески приветствовали его в ответ. Несколько раз он подъезжал к кому-то из них и шепотом о чем-то переговаривался, после чего полицейский с улыбкой продолжал свой обход, мужчина же возобновлял прогулку. Он сказал девушке, что все полицейские знают его и подстрекают девушек, чтобы те соглашались прокатиться. По его словам, каждый день между 10 и 11 часами он привозит офицерам пиво, которое они выпивают за деревьями. Таким образом он обеспечил себе неприкосновенность и может делать все, что ему вздумается: ограбить человека, срубить дерево, нарвать цветов – полицейские не станут ему досаждать. Он несколько раз упомянул некую «мадам», владелицу упряжки, которой он правил.

Такова была в общих чертах суть письма, содержавшего, кроме того, описание мужчины и его выезда. Я решила проверить, способны ли парковые полицейские, получающие жалованье, чтобы нас защищать, на соучастие в преступлении: оделась как сельская девушка и отправилась в парк. Я села на скамейку лицом к аллее, ведущей от входа на Пятьдесят девятой улице к Семьдесят второй, раскрыла книгу и стала ждать развития событий. Долго ждать мне не пришлось. Среди людей, прогуливавшихся по парку в экипажах, я заметила лишь одного мужчину, подходящего под описание, и всего несколько секунд спустя его поведение убедило меня, что я не ошиблась.

Увидев меня, в одиночестве сидящую на скамье, он попытался привлечь мое внимание (хотя ни разу даже не взглянул ни на одну из женщин, гулявших со спутниками). Он четыре раза проехал всего в нескольких ярдах от меня, повторяя свои попытки. Он посвистывал, покашливал и причмокивал, чтобы заставить меня взглянуть на себя, но я упрямо вперила взгляд в верхнюю строчку на странице моей книги: это позволяло мне, не поднимая глаз, видеть все, что происходило передо мной.

Встреча с прохвостом

Когда он миновал меня в пятый раз, направляясь к Семьдесят второй улице, я подняла голову и уставилась на него. Он кивнул, подзывая меня, и хотя я не шевельнулась и отнюдь не выразила удовольствия, он продолжал свои телодвижения, приглашая меня следовать за собой. Стоявший на дорожке полицейский, который не мог не видеть ухищрений этого мужчины, только лениво окинул меня взглядом. Я пошла по дорожке в том направлении, в котором правил мужчина, и увидела его на расстоянии нескольких ярдов – он разговаривал с какой-то женщиной. Он остановил упряжку у самой тропинки, она же стояла на зеленом газоне, окаймлявшем дорожку и проезд, беседуя с ним. Страж порядка стоял возле своей лошади, на противоположном конце дороги. Я села на скамью лицом к полицейскому и притворилась, что читаю.

Именно тогда мужчина и женщина увидели меня. Она засмеялась и вернулась на скамью, а он направил лошадей прямо ко мне. Подъехав ко мне настолько близко, насколько позволяла дорога, он остановился.

– Доброе утро, – сказал он. Я не ответила и не оторвала глаз от книги.

– Я хотел бы пригласить вас покататься, – сказал он, – если вы пройдете по дорожке, пока я развернусь.

Я встала, не отвечая, и посмотрела на полицейского. Он смотрел прямо на нас.

– Куда мне идти? – спросила я мужчину.

– По направлению к Семьдесят второй улице, – ответил он. Я прошла мимо полицейского, который с широкой улыбкой повернулся к своей лошади, к нам спиной. Я миновала женщину, с которой мужчина прежде говорил, и она посмотрела на меня с таким выражением, как будто находила все происходящее очень забавным. Я остановилась там, где дорожка пересекалась с аллеей, и мужчина подъехал.

С полицией запросто

– Разве вы не боитесь так делать? – спросила я, оказавшись в его экипаже.

– Чего? Нечего тут бояться, – ответил он, расправляя плед у меня на коленях.

– Полицейских, – пояснила я. – Разве вы не боитесь, что они вас арестуют?

– Нет, я с ними запросто, – ответил он со смехом, как будто мое предположение было забавной шуткой. – Они меня не тронут, что б я ни сделал.