Читаем Профессия - Режиссер полностью

У его героев, даже когда они пьяны, кажется, нет мыслей и ощущений стертых, мутных. Они, эти мысли, как камущки в воде — отчетливы и рельефны.

Хорошо чтобы были улицы, которые тебе приносили бы радость даже одним названием, и чтобы был дом, и жена, и дети и чтобы не шалило здоровье,и чтобы работа была, потому что работа на случай беды - самое хорошее лекарство.

А еще хорошее лекарство - любить жизнь, ибо ведь ничто не вечно и однажды ты уже не сможешь надеть вот эти старые, купленные бог знает когда ботинки, удобную рубаху и этот свитер.

И для того, чтобы понять, что все это совсем не банально, нужно читать Хемингуэя, который был моден, а потом стал не моден, но который вечно останется Хемингуэем, ибо нет все же ничего лучше, чем простая, нормальная правда.

— Отчего вы так любите его? — однажды спросила меня одна американка. — Ведь он же кондовый гуманист.

Потом она сама засмеялась и добавила:

— Это не модно, но вечно.

А я подумал что слово «кондовый» в приложении к чему-либо другому звучит, возможно, не так уж приятно, но в сочетании со словом гуманизмоно, на мой взгляд, прекрасно.

…Говорят, что счастье скучно, думал я, лежа с открытыми глазами потому что скучные люди нередко бывают счастливы, а люди интересные и умные умудряется отравлять жизнь себе и всем вокруг.

…Мне бы хотелось... мне бы хотелось... чтобы рисовал, как Леонардо, и был живописцем не хуже Питера Брейгеля; или пользовался непререкаемой властью над всяким злом и умел безошибочно распутывать его в самом начале и пресекать легко и просто чем-нибудь вроде нажатия кнопки... Хорошо бы ко всему тому быть всегда здоровым и жить вечно, не разрушаясь ни телом, ни душой... Хорошо бы... хорошо бы...

<p>Иллюстрации</p>

Рисунок 1 Эфрос

Рисунок 2 Исаак Васильевич Эфрос.

Отец Будущего режиссера.

Начало 1930-х

Рисунок 3 В пионерском лагере

Толя Эфрос крайний слева. 1938

Рисунок 4 Детство

Рисунок 5 С мамой, дедушкой и бабушкой. 1929

Рисунок 6 С родителями на юге.

Рисунок 7 "Прекрасная вещь - свобода"

С сыном на отдыхе

Рисунок 8 Отец и сын.

Рисунок Н.Крымовой. 1958

Рисунок 9. С молодой женой Натальей Крымовой.

Рязань, 1952. Отец и сын.

Рисунок 10 Как художник-сценограф

Дмитрий Крымов поставит с

А.Эфросом двенадцать спектаклей

«В детском театре была какая-то особая, чистая и сеселая обстановка…»

Рисунок 11 "Борис Годунов"

А.Пушкина. 1957

Рисунок 12 "В поисках радости"

В.Розова. 1957

Рисунок 13 "Друг мой, Колька!"

А.Хмелика. 1959

Рисунок 14 "Цветик-семицветик"

В.Катаева. 1962

«После Центрального детского был Театр имени Ленинского комсомола. Эти три года кажутся мне самыми горячими, самыми азартными. Чтоб попасть в наш театр, публика не раз ломала двери…»

Рисунок 15 "104 страницы про любовь"

Э.Радзинского. 1964

Рисунок 16 "В день свадьбы"

В.Розова. 1964

Рисунок 17 "Мой бедный Марат" А.Арбузова. 1965

Рисунок 18 "Снимается кино"

Э.Радзинского. 1965

Рисунок 19 "Чайка"

А.Чехова. 1966

«И вот мы попали на тихую маленькую улочку, которая так и называлась – Малая Бронная. Там я проработал почти семнадцать лет…»

Рисунок 20 Слева на право: И.Кириченко, Л.Дуров, Л. Богданова, Н. Волков

Рисунок 21

Рисунок 22

«Что такое наша работа? Это вечно перетруженная голова и мокрая рубаха (даже пиджак после репетиции хоть выжимай».

На репетиции «Отелло»

Рисунок 23 Репетиции Отелло

Рисунок 24

Репетиции Отелло

Рисунок 25

Репетиции Отелло

«Шекспир требует прозрачной психологии, несмотря на весь свой темперамент…»

Перейти на страницу:

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология