Профессия режиссер. Мастер-классы

Тут как с женщинами: кто-то любит блондинок и, сознательно или нет, никогда не будет иметь дело с брюнетками, пока однажды не встретить одну особенную брюнетку, которая изменит абсолютно все. В кино так же. Выбор режиссера работает на одном и том же подсознательном уровне. И избегать этого не надо. Наоборот, принимайте это и исследуйте по максимуму.

Мой фокус с тележкой «Долли»

У каждого режиссера есть свои особые технические трюки. Например, я люблю играть на контрастах, люблю использовать объективы, чтобы добиться большей глубины в кадре, а еще я люблю суперблизкие крупные планы, как, например, тот знаменитый из «Диких сердцем». Но в их использовании нет системы. Хотя у меня есть один особый трюк – движение кинотележки «Долли». Я отработал его в «Голове-ластике» и с тех пор использую все время. Фокус в том, чтобы нагрузить тележку мешками с песком так, чтобы она стала крайне тяжелой и совсем не могла двигаться. Затем несколько крепких парней начинают ее толкать, она с великим трудом трогается и двигается очень медленно, как старинный паровоз от платформы. Затем, когда она разгоняется, надо поймать момент, в который парни, ее толкающие, должны прикладывать усилия теперь уже для того, чтобы ее удержать. Они должны толкать изо всех сил. Это довольно опасно и со стороны выглядит страшновато, но результат на пленке исключительно плавный и живописный.

Думаю, лучшее движение камеры мне удалось в моем фильме «Человек-слон», в сцене, когда герой Энтони Хопкинса впервые видит человека-слона – камера придвигается к нему очень близко, чтобы уловить мимику. Говоря техническим языком, движение было восхитительное. Однако когда камера остановилась напротив лица Хопкинса, он издал душераздирающий крик. Это не было запланиировано – так и происходит волшебство на съемочной площадке. И хотя это был первый дубль, когда я его увидел, не было сомнений, что второй не нужен.

Будьте мастером своего фильма

Так как мои фильмы сняты для того, чтобы удивлять или шокировать людей, меня часто спрашивают, правильно ли снимать кино просто для того, чтобы угодить аудитории. Я не думаю, что это плохо, если в этой ситуации не приходится идти против собственного удовольствия и собственного видения. В любом случае, невозможно угодить всем. Стивен Спилберг – счастливчик, поскольку зрители обожают его работы, а он совершенно очевидно любит то, что делает. Если пытаться угодить зрителям и при этом мириться с тем, что ты делаешь не то, что нравится или что хотелось бы видеть самому, то в итоге вас ждет катастрофа. По мне, для каждого уважающего себя режиссера абсурдно снимать фильм, не контролируя конечный результат. Нужно принимать слишком много решений и принимать их следует режиссеру, а не группе людей, которые не вкладывают в этот фильм свои эмоции.

Так что мой совет каждому молодому режиссеру таков: контролируйте свой фильм от начала до конца. Лучше ничего не снимать, чем спасовать, принимая важное решение, ведь в противном случае вы первые попадете под огонь. По опыту это знаю: я снимал «Дюну» без конечного монтажа и был в итоге настолько огорчен результатом, что еще три года не мог ничего снимать. Этот провал до сих пор меня тяготит. Эта рана никогда не заживет.

ФИЛЬМЫ:

«Голова-ластик» (1977), «Человек-слон» (1980), «Дюна» (1984), «Синий бархат» (1986), «Дикие сердцем» (1990), «Твин Пике: Сквозь огонь» (1992), «Предчувствие действий зла» (со-режиссер; 1995), «Шоссе в никуда» (1996), «Простая история» (1999), «Малхолланд драйв» (2001)

Крутые парни

Эти двое абсолютно не похожи. Первый – динамичный, живой, похож на ураган; второй – стеснительный, милый и загадочный. Зато как режиссеры они имеют почти одинаковые подходы к кино и снимают фильмы гигантских пропорций, сохраняя при этом в них много личного. Как им это удается, учитывая то, что оба снимают для студий, остается загадкой – и одновременно вдохновением – для многих их коллег-режиссеров.

Оливер Стоун

р. 1946, Нью-Йорк

Ни для кого не новость, что Оливер Стоун – серьезный человек. Мы заложили час на интервью с ним, но в итоге растянули на все два, поскольку Стоун не мог остановиться, рассказывая о Вьетнаме, разводе, политике, кинокритиках и убийстве президента Кеннеди. У него есть столько историй и столько энергии, что я казался себе ковбоем, пытающимся объездить дикого мустанга. Тем не менее, во всем этом было что-то очень человеческое.

Эта неуемность – именно то, что зрители любят – или ненавидят – в фильмах Оливера Стоуна. Актерам, у которых есть своя непримиримая точка зрения, рядом с ним места нет. Вы либо безоговорочно подписываетесь подо всем, что он говорит, либо отказываетесь с ним работать. При этом он

очень американский режиссер, хотя в его жестком подходе к работе есть что-то европейское: