Профессия режиссер. Мастер-классы

он все время бросает зрителям вызов и заставляет принять одну из сторон. Он единственный «политический» режиссер, которого я могу представить в Голливуде. Фильмы вроде «Сальвадора», «Взвода», «Выстрелов в Далласе», «Прирожденных убийц» и даже «Уолл Стрит» в свое время стали очень смелым выбором. Пусть фильмы Стоуна стали неоспоримой классикой, было в каждом из них что-то тревожное, взволновавшее американского обывателя. И хотя недавние его фильмы стали менее агрессивными, внутри у них по-прежнему все клокочет.

Мастер-класс Оливера Стоуна

Я часто задумывался о том, чтобы преподавать науку кино. Единственная причина, по которой я этого до сих пор не делаю (стыдно признаться) – это деньги. Ведь для этого мне придется бросить работу, а я не могу себе это позволить. Возможно, мне в этом поможет интернет, но, с другой стороны, разве способен он заменить реальное общение?

Помню, когда я посещал киношколу в Нью-Йорке, у меня было несколько действительно вдохновляющих педагогов, включая Хейга Манукяна и его звездного ученика Мартина Скорсезе. Из обоих энергия била ключом. Однако самое сильное влияние на мои режиссерские работы оказало участие во Вьетнамской войне. До отправки туда я был очень рассудительным человеком и интересовался в основном только писательством. Но во Вьетнаме все изменилось. Во-первых, я не мог писать из-за высочайшей влажности. Вокруг творились настолько драматичные события, что я хотел их фиксировать любым способом, поэтому купил камеру и начал фотографировать. Постепенно я открыл для себя чувственность изображения, куда более сильную, чем написанного слова. Я стал острее и в большей мере чувствовать нутром, нежели разумом, стал лучше концентрироваться на происходящем вокруг. Война учит внимательно наблюдать за всем, что находится у тебя под самым носом, потому что когда продираешься через джунгли, нужно глядеть в оба. Обостряется шестое чувство, которое, по сути, мы и пытаемся как-то задействовать при производстве кино.

Там я, конечно, всего этого не понимал. Очевидным все стало, только когда я вернулся в Нью-Йорк и пошел в киношколу. На это указал Скорсезе. Я снял три ужасных короткометражки, и Мартин, чтобы поддержать меня, посоветовал обратиться к собственному опыту и рассказывать о нем. Так я снял двадцатиминутный фильм «Последний год во Вьетнаме», посвященный столкновению моего опыта войны во Вьетнаме и жизни в Нью-Йорке. Помню, что после того, как я показал его остальным студентам, между которыми шли настоящий баталии и которые готовы были друг друга порвать на куски, воцарилась тишина. Тогда я и понял, что должен наполнять свои фильмы собственной жизнью, потому что это делает фильмы лучше.

Забавно, что личностный подход к кинопроизводству гораздо ближе к Европе, нежели к США. Когда Трюффо и Феллини снимали картины о своей жизни, люди называли их гениями. Но если повторить их опыт в Америке, тебя назовут эгоманьяком. Так что приходится прятаться за разными ширмами.

Фильм – это точка зрения; все остальное – просто сценарий

Самая важная вещь, которая нужна режиссеру – точка зрения. Если вы внимательно смотрите фильм, то для вас она будет очевидна и интересна, правда. Все остальное… просто декорации. Даже сценарий. Обычно в первых 10–15 кадрах видно, о чем думал режиссер и думал ли он вообще. Однако кино – это искусство коллаборации. Например, в «Каждом воскресеньи» нужно было отредактировать так много кадров – 3700! – что пришлось нанять шесть редакторов. Также у меня в запасе было несколько композиторов.

Некоторые называют это «корпоративным» искусством. Однако я готов поспорить. Да, фильм создается общими усилиями, но всегда должен быть кто-то, кто взглянет на все сделанное скептически и оценит последовательность.

Поставить точку всем коллективом не получится.

Моя точка зрения, повторюсь, сложилась в результате моего опыта во Вьетнаме. Все, за что меня критикуют – моя громкость, моя напряженность – все оттуда, с войны. Я до сих пор под впечатлением от той красоты и тех ужасов, что окружали меня там. В конце концов, все мои фильмы о войне. Это в принципе единственная общая для всех них тема.

Если посмотреть на работы большинства режиссеров, в них можно отследить четкую последовательность – и как минимум пару фильмов, которые нравятся всем. В случае же со мной царит полный хаос. Я заметил, что тот, кто любит «Дорз», обычно не любит «Уолл-Стрит», поклонники «Взвода» ненавидят «Прирожденных убийц», и так далее. Ни одна из групп не приходит к согласию. Это немного тревожит. Хотя, думаю, это и хорошо, потому что означает, что я умею делать разные вещи, что, по сути, и является целью любого режиссера. В любом случае, у меня

свое видение вещей, которое отличается от видения других режиссеров – это не хорошо и не плохо.