Профессия: ведьма

— Я говорю, Стражам не до смеха. Сражаться с женщинами как-то неприлично, удовлетворить их просьбы — не реально. Не понимают, истерички, что бессмертие — не бешенство, при укусах не передаётся.

— Обнажённые, говоришь? — задумчиво протянула я. — А вы их крапивой по ягодицам. Тоже целебная штука, иммунитет укрепляет. Покажи-ка мне свой лоб.

— Да брось, и так заживет.

— Ну, всё-таки… ничего себе!

Под моим изумлённым взглядом края раны потянулись друг к другу, как живые, порез быстро укорачивался, смыкая рассечённую кожу. Вскоре о бесследно исчезнувшей ранке напоминали только бурые потеки на лбу и левой щеке.

— И что, так всегда?

— Почти, — уклончиво ответил вампир, смачивая слюной платок и между разговором оттирая с лица засохшую кровь. — А что в этом необычного? Мне рассказывали о рыцаре, которому дракон откусил левую руку, после чего не погнушался проглотить её вместе с железной перчаткой и шипастой булавой. Говорят, рыцарь отличался редкостной выдержкой и, воспользовавшись паузой, во время которой дракон сосредоточенно давился конечностью, отсёк рукоеду голову. А может, чешуйчатый издох от несварения желудка. Как бы то ни было, за тридцать с лишним лет рыцарь успел привязаться к откушенной руке, и не пожалел сил и здоровья, извлекая её из драконьего желудка. Быть может, он хотел засушить её на память и подарить возлюбленной в знак нерушимости своей клятвы — дескать, рука в виде аванса, а там и сердце приложится, но кто-то, не шибко умный, посоветовал рыцарю обратиться к магу. На предмет приращения. Дело происходило зимой, и рыцарь, завернув изрядно потрепанную кисть в плат со льдом, почти две недели вёз её до ближайшего города. На одной из ночёвок кисть украли, приняв за звонкую наличность. Отбежав достаточно далеко, воришка развернул платок и с диким воплем выкинул руку в прорубь. Спустя трое суток рука выплыла у мельничной запруды, до смерти напугав баб, полоскавших бельё. Несколько часов подряд мельник с двумя добровольными подручными шарили баграми в запруде, отыскивая безрукое мёртвое тело. Нашли целых две штуки, мужское и женское, в очень плохом состоянии. Осенний паводок смыл их с деревенского кладбища…

— Лён, прекращай хохмить… — простонала я, корчась от смеха. — У меня уже живот болит…

— Слушай дальше, — невозмутимо продолжал вампир. — По невероятному стечению обстоятельств, убитый горем рыцарь заехал на мельницу за продовольствием и увидел свою руку, как ни в чём не бывало лежавшую на жернове. Покрыв обретенную конечность поцелуями, рыцарь спрятал её за пазуху и не расставался с ней до самого города. В тёмном переулке рука спасла ему жизнь, приняв на себя удар ножа. Выдернув нож и увидев на его конце руку, бывалый убийца-грабитель испустил сдавленный сип и пал бездыханным. Остаток пути рыцарь так и нёс руку на ноже, опасаясь причинить ей еще больший вред, но в глубине души подозревая, что это уже невозможно. В приёмной мага сидели две чахоточные девицы. Они пропустили рыцаря без очереди, уткнувшись в нюхательные соли. Маг, привычный, оказывается, не ко всему, оторопело внимал страстным мольбам потерпевшего. Рука безмолвно вопияла. Убедившись, что рыцарь относительно нормален и рука действительно принадлежит ему, а не какому-нибудь безвестному бедолаге, маг принял гонорар и руку, назначив рыцарю несколько лечебных сеансов начиная со следующего дня.

— И что? Маг её прирастил? — живо заинтересовалась я.

— Нет, выкинул в форточку и проветрил комнату. А рука у рыцаря новая выросла. Всего за месяц. Что уж говорить о пустяшной царапине.

— Но рыцарю понадобилась помощь мага, а тебе — нет, — возразила я.

— Не понимаю я тебя, — досадливо вздохнул вампир. — Только что предлагала мне свои услуги, а увидев, что я в них не нуждаюсь, возмущаешься.

— Ничего подобного. Профессиональный интерес. Меня интересует всё, связанное с магией, ну и вообще всё необычное.

— Вольха, а как твои родные относятся к магии? Они одобрили твой выбор? Их не возмущает, что любимая доченька, забросив кудель в угол, предаётся диким оргиям с упырями?

Лён затронул больную тему, но я как можно беззаботнее пожала плечами:

— Если бы я владела некромантией, я бы у них спросила.

— Они… все?

— Чума, — коротко ответила я и надолго замолчала. Перед моими глазами проносились полузабытые видения-воспоминания.

* * *

…Запах тухлятины и горелого мяса пропитал всю округу. Деревня Топлые Реды казалась единой издыхающей тварью, заживо разлагающейся в глуши леса и непролазных болот. С первыми лучами холодного весеннего солнца я прыгала с печи, накидывала рваный тулупчик и убегала за околицу, свистнув дворовую собаку. Будь моя воля, я не возвращалась бы вовсе, но четыре дня безостановочного пути до ближайшего селения и троекратный ночлег в лесу, кишащем волками, отбивали всякую охоту к побегу.