Профессионал

Как только я пришла в себя настолько, чтобы шевелиться, мои руки взметнулись к маске.

— Они видят, что мы за ними наблюдаем?

— Внутрь они заглянуть не смогут, — заверил меня Севастьян. — Они видят лишь зеркало, пока мы не нажмём на пульте кнопку. И, Натали, они полностью осознают, что за ними наблюдают.

Тогда я попала в настоящий рай вуайериста.

— О-фи-геть.

— Действительно.

Голая женщина была подвешена к трапеции, её попка лежала как раз на перекладине, стопы покоились по обеим сторонам. Трапеция находилась на уровне рта парня, зарывающегося лицом в её промежность, в то время как другой загорелый мужчина медленно обрабатывал его сзади.

Голыми были не все. Некоторые носили кожаные аксессуары. Некоторые — бельё тонкой работы: корсеты с блёстками, замысловатые подвязки и полосатые чулки, будто прямиком из Мулен Руж. Один парень весь был затянут в какое-то подобие вакуумного пакета, из которого только и торчали трубка для дыхания и его эрекция — последней сразу же занялась сексапильная красотка.

Мне хотелось рассмотреть каждую деталь, каждое действие на арене. Казалось, все сцены из моих эротических фантазий разворачиваются наяву. Лучше бы у меня было десять пар глаз! Или возможность всё заснять на видео.

Каждый удар по выставленным напоказ грудям отдавался у меня под бюстом. Когда женщина на трапеции закричала, приближаясь к экстазу, начав толкаться в лижущий её рот, мои трусики уже намокли.

Не отводя от сцены глаз, я спросила:

— Тут есть ещё такие же комнаты? — Я заметила, что все окружающие оргию стены были зеркальными.

— Всего таких шесть.

— Ты сказал, что был здесь уже раньше. То есть ты был там, внизу?

— Иногда.

Ещё одну женщину привязали к огромной бочке. Мужчины по очереди пользовались её ртом, в то время как другие её вылизывали. Казалось, ей всё было мало.

Бывал ли среди этих мужчин и Севастьян?

Как только во мне вспыхнула ревность, он усадил меня к себе на колени, приподняв пальцем подбородок, чтобы наши взгляды встретились.

— И я жаждал оказаться там, где нахожусь сейчас. Со своей собственной женщиной. Готов держать пари, что большинство из тех, что на арене, позавидовали бы нам.

— Всем этим красоткам ты предпочтёшь единственную женщину? — Ближайшая к нам с фигурой фотомодели стояла на четвереньках между двух мужчин — член одного из них занимал её рот, другой — двигался в промежности. Они просто дух из неё вышибали — к её вящему восторгу.

— Если речь идёт о тебе, то да, — ответил Севастьян.

Мило.

— Ты бы хотел, чтобы мы оказались внизу?

— Я уже говорил. Я очень рано научился не делиться. Никто не притронется к тому, что принадлежит мне. — Его взгляд скользнул по моему лицу. — Это всё приемлемо для тебя?

Он что, думал, я сбегу?

— Раз они нас не видят, это всё равно, что смотреть порно. А в этом у меня большой опыт. Так что всё в порядке.

Он притянул меня к груди. Как только я комфортно устроилась у него на коленях, он вновь протянул мне бокал.

Я потягивала шампанское и наблюдала за откровенным сексом, а мой разум оказался во власти его запаха.

Вообще-то, все мои органы чувств обострились. Звучала музыка, даже раздавался смех, но остальные звуки были эротичными. Стоны, рёв и неистовые крики. Хруст кожи, звон цепей и свист плетей.

Попкой я чувствовала член Севастьяна, словно раскалённое кайло. Оказалось, что я на нём ёрзаю, натирая собственными стрингами мокрые губки.

Даже искрящееся шампанское царапало мой язычок. Я представляла, как вылью напиток на его тело и медленно вылижу всё до капли…

И, тем не менее, помимо всего, что я видела и чувствовала, я не могла перестать думать о том, что Севастьян именно меня сюда привёл, именно для меня купил эту комнату. Меня тронуло, с какой заботой он отнёсся к каждой детали.

Он действительно старался ради нас.

Я допила шампанское, смутно осознавая, что он забрал у меня бокал.

Потом его рука переместилась к разрезу моего платья, который задрался достаточно высоко над резинкой чулок.

— Раздвинь ноги как можно шире.

Не отводя взгляд от разворачивающегося действия, я повиновалась, перекинув одну ногу за его колено. Я хотела развести ноги, хотела избавиться от этого тесного платья. Я должна была чувствовать его кожу своей, так же как должна была видеть всё, что происходит на арене — каждый новый узел, поцелуй, взмах плети и оргазм. Мой взгляд метался от одной сцены к другой.

— Ты даже не можешь решить, на что смотреть, — с мрачным удивлением заметил Севастьян, пока его указательный палец выписывал ленивые круги на внутренней поверхности моего бедра. — И твой пульс участился.

От выпитого шампанского и вина вкупе с тесным лифом у меня немного кружилась голова. Дыхание участилось, выступающая над платьем грудь дрожала.

И, должно быть, обратила на себя его внимание — так как второй рукой он начал выписывать на ней такие же круги. А потом меня словно током ударило. Из выреза платья выглядывал краешек ареолы соска, и он слегка задел его ногтем.

Если он будет продолжать в том же духе, я, наверное, кончу.

— Севастьян, пока не забыла… что бы ни случилось, спасибо, что привёл меня сюда.