А потому не заметил, как позади что-то коротко вспыхнуло и, мгновенно разросшись в полноценный файербол, с силой шарахнуло его по темечку. Да так удачно, что от удара голову лича буквально разнесло на куски. Щедро облив меня липкой зеленоватой слизью, изгадив пол на несколько шагов в округе, живописно уляпав большую часть опрокинутых гробов и гарантированно испортив всю красоту покрывающих их надписей.
В склепе завоняло отменной тухлятиной. Да так сильно, что даже меня затошнило. И этот запах стал особенно тревожным, когда обезглавленное тело медленно повалилось на меня сверху и умудрилось выплеснуть из обожженной, мерзко воняющей горелой плотью шеи еще одну, весьма немаленькую порцию едкой слизи.
Я машинально сжал губы поплотнее, чтобы не сглотнуть ненароком. Затем попытался подняться или хотя бы отшатнуться, но быстро вспомнил, что у меня сломаны шейные позвонки, и лишь с отвращением сплюнул.
— Вот же гадость!
— Гадость, конечно… но все же не такая, как та, которую ты сотворил со мной! — сварливо отозвался из темноты подозрительно знакомый голос, а мгновением позже на труп некроманта с легкостью запрыгнул огромный черный таракан. Который, с удобством усевшись на мертвом личе, удовлетворенно хмыкнул, а потом вперил в меня гнетущий, тяжелый, на редкость недовольный взгляд.
Я слабо улыбнулся.
— Доброй ночи, учитель. Спасибо, что помог.
— Не смей называть меня учителем! — взвился мастер Люборас Твишоп, бывший магистр Гильдии светлых магов, некогда — законный глава Совета магов и, по совместительству, мой бывший наставник, несгибаемый дух которого оказался заперт в теле мерзкого таракана. — Как ты мог так со мной поступить?! Как у тебя хватило наглости запихать мою душу в какое-то мерзкое пособие для некромантов?! А потом превратить в это гадкое, мелкое, совершенно отвратительное существо, хотя я всю жизнь НЕНАВИДЕЛ насекомых?!
Я устало прикрыл веки — единственное, чем еще мог хоть как-то шевелить.
— А разве вы не помните, как это произошло?
— НЕТ!
— Жаль, — искренне вздохнул я, с облегчением подумав о том, что все-таки сдержал свое обещание. — Но если вы сумели вспомнить себя, то, вероятно, просмотреть мои воспоминания не составит для вас труда. Заклинание
Таракан с подозрением оглядел мою покрытую слизью морду и странно хмыкнул.
— Это я как раз хорошо помню, а остальное — как в тумане. Особенно тот момент, когда это тело заняла твоя душа, а не моя, как планировалось. Но если ты готов открыться…
— В любое время, учитель, — тихо сказал я и, твердо встретив пристальный, невероятно острый взгляд старого друга, мгновенно провалился в темноту.