Профессиональный некромант. Пенталогия в одном томе

Еще одно, последнее, кресло с той стороны осталось свободным, и я даже рискнул предположить, что оно приготовлено для меня. Но в этот момент в коридоре послышались торопливые шаги, и в комнату буквально влетел последний желающий принять у меня экзамен, при виде которого я замялся и даже кинул на ректора беспокойный взгляд.

– Прошу прощения за задержку, – скороговоркой проговорил новоприбывший, оказавшийся приятным на вид, холеным, смутно знакомым на лицо крепышом в ярком фиолетовом камзоле. Отвесив короткий поклон присутствующим, он кивнул указавшему на пустое кресло ректору, а затем плюхнулся рядом с Воргом, успев шепнуть ему на ухо пару тихих фраз, и только тогда соизволил заметить меня. – О! Так это и есть молодое дарование, возомнившее о себе так много, что подало прошение о переводе на второй курс, еще и пары месяцев не отучившись на первом?

– Юноша действительно способный, мастер де Регилль, – с улыбкой ответил Умдобр. – Иначе его бы здесь не было.

Я удовлетворенно кивнул.

Вот и папаша нашего светлого: неплохой огневик, немного знаком с магией порталов и совсем чуточку целитель. И не надо толкать меня лапой под мантией! Я и так знаю, что его присутствие здесь – настоящая удача. Зашибить очередного (даже сбился, какого по счету) зайца, и все – одним камнем… Ух, мне уже давно так не везло!

– Ни в коем случае не оспариваю ваше право на такие решения, мастер Умдобр, – тут же поднял пустые ладони граф де Регилль. – Но закон есть закон: когда ученик проявляет редкие таланты или переводится на другой факультет или же курс до того, как отучится на предыдущем менее полугода, на комиссии всегда должен присутствовать наблюдатель от Совета.

– Конечно, граф. Вас для того и позвали.

Де Регилль удовлетворенно кивнул и самоустранился. А взгляды всех присутствующих, как по команде, обратились на меня.

– Адепт Невзун, – торжественным тоном начал ректор, даже поднявшись ради этого из-за стола. – Подтверждаете ли вы свое решение о досрочном прохождении итогового экзамена по программе обучения первого курса?

Ой, сколько пафоса… Мог бы и попроще начать.

– Да, магистр.

– Осознаете ли вы последствия такого решения? – продолжал ломать комедию мастер Фалькус.

– Безусловно.

– В таком случае, приступим, – совершенно неожиданно подвел черту ректор и, ободряюще мне подмигнув, вернулся на свое место. – Кто желает начать первым?

Я приятно удивился и тут же взял слово:

– Можно я?

По рядам присутствующих пробежал недоуменный шепоток.

– Невзун, вы что, решили идти на попятный? – пренебрежительно фыркнула маркиза де Ракаш.

– Надеюсь, вы шутите? – нахмурилась графиня де Ривье. Ректор вопросительно приподнял брови, явно не ожидав от меня такого финта. Мастер Ворг неодобрительно покачал головой. Остальные озадаченно переглянулись, и только в глазах Лонера я подметил тщательно скрываемое торжество.

На все вопросы я только улыбнулся. Взгляды проигнорировал. А затем выудил из-под мантии толстую тетрадь в красной обложке с золотым тиснением и торжественно поклонился.

– Прошу прощения, леди и господа, за то, что так грубо нарушаю регламент…

– Ты всегда его нарушаешь, – сердито прошептал Нич, недовольный моим самоуправством, но я сделал вид, что не услышал.

– Честно говоря, хотел сделать это позже. Но потом рассудил, что так даже лучше… Мастер Умдобр, помните наш разговор по поводу редких книг?

У ректора брови замерли в наивысшей точке, да так и застыли, словно приклеенные.

– Э-э… Да, молодой человек. Хотите сказать, что это – то, о чем вы мне говорили?

– Нет. Те лекции до сих пор находятся в моем замке – я за ними, как вы понимаете, еще не заходил. А это – нечто гораздо большее, – я с улыбкой протянул тетрадь целителю. – Мастер Ворг, не могли бы вы передать ее господину ректору?

– Что это? – хмуро осведомился старик, с подозрением забирая тетрадь, но потом его взгляд упал на вензель в углу и замер. – С-свят-тые… небеса…

Что ж, оно и понятно: этих инициалов мир не видел почти пятьдесят лет. Простые такие буквы: В, Ш и И… Я еще помню времена, когда в гильдиях не было тех, кто не знал, что они означают. Сейчас все, конечно, печальнее – вон Свим и Нарди даже не удивились. Краш, судя по наморщенному лбу, что-то такое начал припоминать. А вот старики хорошо меня помнят… Но именно на это и был расчет.

Я демонстративно не заметил, как дрогнули руки мастера Ворга, принявшие бесценный дар, словно то была ядовитая змеюка, а веки устало прикрылись, будто неожиданная находка оказалась для него слишком тяжела.

– Я нашел ее в семейной библиотеке, – сообщил всему залу я и снова поднял взгляд на окаменевшего в своем кресле магистра. – Наследство моего отца и деда. Рукописи человека, которым я в свое время искренне восхищался…

Да. Себя я и тогда очень любил.

– …и которого так же искренне почитал.

Естественно. Сколько нужного и важного я тогда сделал! Как же такого замечательного человека не почитать?