Профессионалы

– Старик пиво притащил и нижайше просит заглянуть к нему, – вошедший оглядел Вакурова, его вещи, – если у вас есть свободная минутка. – И скрылся.

К Орлову Гуров пришел без папки с документами. Начальник кивнул на стул, подождал, пока Лева сядет, спросил:

– Как, майор, будем жить дальше? Завтра в десять приказали доложить. Вызывают тебя, поеду я один.

Гурову хотелось поблагодарить, он даже представить не мог, как полковнику удалось прикрыть старшего группы. Когда вызывают, не скажешь, что болен или занят.

– Турилин или…

– К Константин Константиновичу я бы тебя пустил, – перебил Орлов. – Приготовь мне все для доклада.

В дальнейшем разговор складывался неинтересно.

Социальные психологи утверждают, что человек сам по себе, в чистом виде, практически не существует, он постоянно находится во власти ролевого управления. Что такое, с чем это едят? Человек все время играет навязанную ему обществом роль. Вошел в троллейбус – исполняешь роль пассажира, в магазине – покупателя, в министерстве – просителя, дома – отца, мужа, сына и так до бесконечности.

В кабинете находились начальник и подчиненный, оба знали свои роли так, что текст от зубов отскакивал. Хотя и несколько формально, без души, они отыграли все до конца. Гуров поднялся, спросил:

– Разрешите идти?

– Разрешаю, – сказал полковник и позволил себе актерскую отсебятину: – У тебя мальчик в кабинете поселился, не дело.

Неожиданно для себя, тем более для полковника, Гуров сорвался. Нет, он не повысил голос, чего и делать-то практически не умел, не дерзил, но сказал неположенное:

– Как не стыдно, Петр Николаевич? Вы сами в розыске весь путь ножками прошли, от и до. А наушников в кабинет пускаете. Боря с вещами пришел четверть часа назад.

– Идите, майор, – сказал Орлов.

Умный парень Гуров, а против начальника выступил сопливо. Орлов никого не выслушивал, он подъехал на машине и увидел Борю Вакурова с рюкзаком и чемоданом. Вчера лейтенант докладывал план оперативных мероприятий, а сегодня вещи тащит. А не обрезал полковник Гурова потому, что не любил отстреливаться, патроны берег. «Ты мне еще подставишься, гений, тогда я тебе и наушников воткну», – решил Петр Николаевич. Хоть крохотное, а удовольствие. Он довольно улыбнулся. Дело в том, что Петр Николаевич безотчетно ревновал к популярности Гурова. Ведь когда-то лучшим оперативником считался он, Орлов.

Кабинеты в прокуратуре практически не отличаются от кабинетов в милиции, а притаившиеся в углах тяжелые сейфы их даже роднят. Следователь Александра Петровна Добронравова надела сегодня старое неформенное платье, волосы стянула на затылке, прижав уши и открыв высокий лоб. Гуров, сидя за столом напротив, все оценил по достоинству и подумал, что Сашенька умница.

Надо допросить мать убитой девочки и уж перед несчастной, полуживой женщиной блистать разноцветной косметикой и пахнуть французскими духами совсем ни к чему.

Гуров сделал вид, что работает и не слышит разговора, точнее монолога Сашеньки. Он сосредоточенно писал: «Надо работать… Надо работать… Школа… Окончание уроков… Большая перемена… Сколько школ в прилегающем районе… Разозлить участковых… Задеть за живое… Инструктаж не годится. Совещание – тем более… Что делать?»

Мать, женщина без возраста, сидела ссутулившись и, судя по всему, следователя не слышала.

Саша налила из приготовленного заранее графина в два стакана, один поставила около матери, второй выпила сама, украдкой проглотив таблетку элениума, сказала:

– Анна Ивановна, голубушка, вы должны нам помочь. – В голосе ее звучала обреченность.

Женщина, зажав ладони между колен, чуть раскачивалась и бессмысленно смотрела перед собой.

– Анна Ивановна, ваша дочка была общительной? – тихо спросила Саша. – Она легко знакомилась с людьми?

– Когда Алене было три годика, она банку с вареньем разбила, и я… – Женщина замолчала.

Саша бросила на Гурова беспомощный взгляд, взяла себя в руки, сосредоточилась и спросила:

– Вы не сделаете нам одолжение? Вы ведь машинистка, а мы с майором в этом деле профаны…

Гуров понял, взял с подоконника печатную машинку, поставил на свой стол, подвинул стул.

– Преступника будем искать вместе, – сказала решительно Саша. – Составим план.

Все планы уже были составлены, дополнены и уточнены, Саша стремилась вывести женщину из шокового состояния, приобщить к делу, пробудить в ней активность.

Мать, продолжая смотреть себе под ноги, молча перешла за стол, передвинула каретку, спросила:

– Сколько экземпляров?

– Три, пожалуйста. – Гуров положил рядом с машинкой бумагу и копирку.

Женщина профессионально заправила листы, ждала. Саша кивнула Гурову, мол, действуй.

«Описание преступника пропустить, – думал Гуров, – с чего же начать?» – И вспомнил собственного производства афоризм: «Если не знаешь, что сказать, начинай с правды».

– Провести следующие мероприятия, – начал он.

Женщина печатала профессионально, не глядя на клавиши.

– У школ ежедневно с девяти до семнадцати установить дежурство. Сотрудникам находиться в штатском и при оружии. Написали?

Женщина лишь двинула каретку.

– Обратить внимание на мужчин-одиночек, которые…