Профессионалы

– Что анонимка, я догадался, – Орлов смял какую-то бумагу, швырнул в корзину, включил селектор и, сдерживая раздражение, чуть запинаясь, сказал: – Я просил вас материалы по Столяру, Петренко и Кулагину… И баллистическую поторопите.

«Вот оно, – понял Гуров, – раз баллистическая экспертиза, значит, снова стреляли».

– Готовим, Петр Николаевич! – ответили через динамик.

Орлов отключился, снова ткнул пальцами конверт с анонимкой.

– Не изображай оскорбленную невинность, объясни простыми словами.

«Стареет, – подумал Гуров. – Нервы никуда, на ерунду разменивается».

– Я не разъезжаю по Москве на автомобиле иностранной марки. Автор ошибся. Я пользуюсь автомашиной марки «жигули», которую подарил мне отец. Документы оформлены надлежащим образом. Если…

Гурова перебил телефонный звонок, Орлов снял трубку:

– Да, здравствуйте… Я знаю… Нет, я не буду вам докладывать… Извините, у меня совещание.

Он положил трубку, взглянул на Гурова, после небольшой паузы спросил:

– Ты на оперативках пять дней не был?

– Шесть, – ответил Гуров, – мы же договорились, Петр Николаевич, если что…

– Мы с тобой договорились! – перебил Орлов. – Да они с нами не договаривались. Убивают, понимаешь ли, убивают!

В дверь коротко стукнули. Гуров не сразу узнал вошедшего мужчину. Это был Олег Георгиевич Крутин, в квартире которого недавно Гуров с женой смотрели видеомагнитофон. Крутин сказал:

– Здравия желаю! – протянул руки для объятий, под безразличным, невидящим взглядом полковника остановился, глупо улыбаясь, опустил руки, пробормотал:

– Простите, я, кажется, ошибся дверью…

– Олег, – продолжая думать о своем, сказал Орлов, – заходи, рад тебя видеть.

И столько неправды было в его глазах, что Гуров взял со стола конверт с анонимкой и начал его внимательно разглядывать.

Крутин усмехнулся, подошел к столу:

– Простите, вы Орлов Петр Николаевич, образца одна тысяча девятьсот двадцать восьмого года?

– Образца, образца, – Орлов вышел из-за стола, обнял Крутина, похлопал его по плечам, делал это неловко, автоматически, словно робот, по обязанности.

– Олежка, не обращай на меня внимания, – он то ли скривился, то ли улыбнулся. – У меня дела… всякие. – Кивнул на Гурова: – Знакомьтесь, Гуров Лев Иванович.

– Мы знакомы, – перебил Крутин, пожимая Гурову руку, озорно подмигнул.

– Ты давно? Надолго? – спросил Орлов, гримасничая, пытаясь придать своему лицу любезное, дружеское выражение, затем ладонями потер его.

– Двенадцатого. Сегодня вечером, – Крутин, как истинный дипломат, делал вид, что встреча проходит в теплой дружеской обстановке. – Я через неделю вернусь. Ты выкрои тройку дней, к Семену махнем, я снасть привез…

– Это мы уже проходили! – на лице Орлова проявилась искренняя улыбка. – Ты мне снасть везешь шестнадцатый год, я заберу ее сегодня же, – он повернулся к Гурову. – Товарищ майор, приказываю. Отправляйтесь с гражданином Крутиным и без всяких санкций, используя служебное положение, а если понадобится, и физическую силу, изымите у него…

– Ухожу, ухожу, – Крутин прекрасно понял, что его выпроваживают.

В разговор вмешался голос по селектору:

– Петр Николаевич, баллистическая экспертиза подтвердила, мы имеем…

Орлов быстро шагнул к аппарату, нажал кнопку:

– Понял. Прошу вас ко мне, – и отключился, вернулся к Крутину. – Красиво живем, Олежка. Так ведь мы сами добивались, никто на аркане не тянул. И вот мы победили. – Не дав другу ответить, сменил тему: – Значит, через неделю? Вот сдай майору награбленное, и я тебя жду.

Он обнял Крутина за плечи, распахнул перед ним дверь, вытолкнул. Гурова задержал.

– Лева, этот парень, – Орлов ткнул пальцем в дверь, – настоящий парень. Он один остался, ты будешь у него, не торопись, побудь с ним часок. Телефон я знаю.

У Олега Георгиевича была собственная «волга» в экспортном исполнении, сиденья в леопардовых чехлах, вмонтированный стереомагнитофон. Любой автомобилист сразу бы определил, что стоит машина не под открытым небом и пользуются ею редко. Гуров отметил все это мельком, думая о том, что же происходит в городе, от чего начальство заботливо оградило Гурова и его группу? «Следовательно, считают нашу работу важнейшей, – успокоил он себя. – Однако, видимо, все перевернулось, полковник явно вызвал меня не по долгам иной разговор предстоял, совсем иной».

– А Петр постарел, – сказал Крутин, ожидая, когда светофор подмигнет зеленым. – Колька его женился? Родил кого? Петька стал дедушкой? – он повернулся к Гурову, с обидой в голосе спросил: – Или не знаете?

– Почему же? Знаем, – ответил Гуров. – У Петра Николаевича двое внуков, младшая дочка тоже замуж вышла и, кажется, ждет.

– Вы как с ним, с Петром Николаевичем? – полюбопытствовал Крутин. – Мирно живете? – понял никчемность своего вопроса и рассмеялся. – Не обращайте внимания, с возрастом не только мудреешь.

Гурову показалось, что молчание Крутина тяготит, и решил помочь:

– Девочка белобрысенькая, подруга моей жены, она вам кем приходится?

– Двоюродная племянница, – Крутин болезненно поморщился.

Гуров понял, что спросил не о том, быстро сменил тему:

– А вы сейчас далеко уезжаете?