Профессор Матусос и цирманский зверь

Тем временем, экспедиция Мурджипурджи вошла в пещеру. Спешившие изо всех сил к пещере профессор, Тейе и агент видели, как муждрипурджианцы один за другим подходили к скале с вилками и ножами наперевес и исчезали из виду. К сожалению, и тут бдительные слуги Суртинартры не забыли выставить охрану, поэтому просто подойти к пещере было по-прежнему невозможно. Матусоса это не смутило, и он повел своих спутников в обход, стараясь найти пологий склон, по которому можно было бы забраться на скалу.

Вскоре такое место было найдено и все трое полезли наверх. Скала была невысокой и сплошь увитой ползучими вьюнками и лианами, так что забираться наверх оказалось не так уж и сложно. Всего пять-десять проклятий окружающему миру со стороны агента, и все оказались на вершине скалы.

Тут Матусос огляделся, выискивая что-то среди зелени и камней. Вскоре он высмотрел то, что искал и побежал к расщелине в камнях, неприметной среди листвы. Профессор жестами позвал агента и Тейе скорее присоединяться к нему.

Расщелина, как оказалось, вела напрямик в пещеру. Пробраться сквозь такую узкую щель внутрь могла разве что крыса или местный мелкий хищник сверлозубый туклик, но зато удавалось кое-что разглядеть и почти все услышать.

А звуки изнутри доносились самые странные. Конечно, в первую очередь были слышны крики мурджипурджианцев, возбужденные и слегка испуганные. Звяканье принесенной ими внутрь кухонной утвари отражалось от сводов пещеры, двоилось эхом и порождало что-то вроде причудливой первобытной музыки. И ко всему этому примешивались странные, тоскливые звуки, в которых звучала боль и обида, как будто кто-то большой и неповоротливый мычал могучим басом, жалуясь на зловредных людишек. Рассмотреть что-либо было почти невозможно, сквозь узкую щель были видны то мелькающие пестрые тени, то чья-то широченная белесая спина, покрытая редкими волосками.

— Друг мой! — профессор встал и посмотрел агенту прямо в глаза. — Настала самая важная минута. Сейчас все зависит от вас и только от вас. Или сейчас на ваших глазах из зверя наделают вкуснейших отбивных — в талантах суртинартовых поваров я не сомневаюсь — или вы добудете для СВОРА того зверя, о котором давно мечтали. Вы понимаете меня.

Агент явно не понимал. Профессор перешел на язык попроще:

— Вы хотите, чтобы зверя съели?

— Нет! — отрезал агент.

— Кто больше всего достоин владеть зверем?

— СВОРА!

— Еще раз! Как можно громче!

— СВОРА!!! — агент заревел так, что с соседних деревьев взлетела стая хрячиков.

— А зверь СВОРА, он добрый и тупой?

— Нет!

— Он могучий и злобный?

— Да! Да! Он всех разорвет…

— Вы этого очень хотите!

— Да!!!

Крик агента, казалось, заполнил всю долину. И тут же из пещеры, вторя ему, раздался могучий рык. Рык был немного неуверенным, как будто кому-то на день рождения подарили новый голос, и он его теперь осторожно пробовал, стараясь не сломать. Но уже следующий раскат рычания был такой силы, что скала явственно задрожала. Крики мурджипурджианцев из деловитых стали испуганными, а потом сменились уже откровенными воплями ужаса.

С вершины скалы профессор и его спутники увидели, как мурджипурджианские повара, побросав вилки, ложки и котлы, убегают со всех ног прочь, а воины, теряя на ходу оружие, бегут вслед за ними. Профессор ободряюще улыбнулся агенту:

— Путь свободен, друг мой. Зверь ждет вас.

Агент недоверчиво посмотрел на Матусоса, но все же полез спускаться вниз. Тейе дернулся, было, слезать за ним, но профессор остановил его:

— Нет, пусть зверь встретится в первую очередь с тем, кто достоин его. Мы подождем здесь.

Агент самодовольно улыбнулся, торопливо слез на землю и решительно устремился ко входу в пещеру. Через некоторое время из пещеры донесся его грубый голос, отдающий какой-то приказ на языке СВОРА, неистовый рев зверя, топот, а потом настала тишина. Хрячики снова опустились на ветки любимого дерева и принялись голосить как ни в чем не бывало.

Глава 14. Чай со зверем

С вершины скалы можно было разглядеть, как вдалеке напуганные мурджипурджианцы, мешая друг другу, карабкаются наверх по отвесному склону. Столовая утварь валялась в беспорядке на берегу озера, а один гигантский котел, пустой и брошенный поваром, грустно покачивался на его водах.

Профессор и его верный ассистент молча стояли на макушке скалы. Снизу, из пещеры, сквозь расщелину доносилось чье-то сопение, сначала яростное, потом самодовольное, а затем спокойное и умиротворенное. Матусос вздохнул, и начал спускаться вниз.

Перед самым входом профессор остановился, одернул свою изрядно помятую, перепачканную и порванную во многих местах куртку, и как мог очистил бороду от разнолиста и неизвестных колючек. После чего повернулся к Тейе и произнес, глядя ему в глаза:

— Мой дорогой Тейе! Мы у цели. Там, в темноте нас ждет встреча со зверем из Цирмани. Но каков он, этот зверь? Он большой, мясистый и глупый? Он яростный и неукротимый? А, может, как писал великий Дартсканден, он прекрасен как ночная песня бабочки-лопушинницы? Песня бабочки! Уши за такие сравнения надо обрывать! Вопиющая безграмотность!