«Профессор накрылся!» и прочие фантастические неприятности

А потом эта странная машина взяла и исчезла. Быть может, приземлилась на другой стороне острова, Сатура не мог утверждать этого наверняка, но допускал такую возможность. На Тихом океане сейчас опасно – и будет опасно до тех пор, пока Япония не сокрушит всех своих врагов и не установит диктатуру над странами Востока, как того требует император.

Японские и американские солдаты вступили в бой. Даже несмотря на гибель самолета, боевой дух янки оказался сильнее, чем можно было ожидать. Когда они выбрались на мелководье, из зарослей на них обрушился смертоносный град пуль – но, вопреки всякой логике, американцы не остановились. Те, кто не упал, сраженные огнем японцев, продолжали наступать. Дело дошло до ближнего боя, противники стреляли в упор и орудовали штыками, и, когда все было кончено, белый песок покраснел от крови и более дюжины трупов остались лежать на берегу.

Тела майора Сатуры среди последних, разумеется, не было. Он держался в стороне, выжидая своего часа. Этот час должен был пробить достаточно скоро, поскольку в бою уцелели только два американца и, скорее всего, одному из них оставалось жить не так уж долго. Тем не менее капрал янки был вооружен, и… и не имело смысла рисковать. Другое дело – ловушка, засада…

Не теряя присутствия духа, майор нашел убежище в зарослях пандануса, подальше от берега, и всю ночь невозмутимо приводил себя в порядок, словно находился в своих роскошных апартаментах в Токио. Тщательно почистил пистолет, а штык спрятал под кителем. И пока он всем этим занимался, в его мозгу начал смутно вырисовываться план. Майор не сомневался, что выйдет победителем, поскольку знал, что может положиться на свой мозг, этот превосходно отлаженный коллоидный механизм, благодаря которому он стал одним из самых успешных хирургов, а также одним из самых успешных шпионов на службе императора.

Тем не менее кое-что вызывало у Сатуры беспокойство. В самом деле, странно: как на тропе среди диких джунглей могла оказаться груда золотых монет? Он наткнулся на них ночью, и в ярком свете тропической луны монеты так и сверкали. Сначала мелькнула мысль, что это мираж…

Нет, это был не мираж. Самые что ни на есть настоящие монеты, законное платежное средство – английские соверены, сияющие, как мечта Мидаса. Наверняка они заминированы, подумал Сатура. Очень дорогостоящая ловушка. Слишком дорогостоящая. Может, это янки подбросил монеты? Нет, у него не было времени. Тогда кто? Непонятно. На всякий случай Сатура осторожно обошел сокровище, держась от него как можно дальше. Под золотом наверняка спрятана граната… Да, безусловно, очень странная находка.

Сидя под хлебным деревом, майор массировал длинные тонкие пальцы. Прохлада ночи сдавала свои позиции – сквозь переплетение ветвей уже проглядывало жемчужно-розовое зарево рассвета. Сатура снова подумал о торпедообразном воздушном корабле, который видел вчера. Интересно, он приземлился? Может, это те, кто прилетел на нем, расставили ловушку? Но тогда на чьей они стороне? Сильная рука Сатуры любовно погладила сталь штыка, спрятанного под кителем.

Он решил еще раз обследовать поле вчерашней битвы и двинулся на разведку. Через полчаса стало ясно, что в живых остался только один противник – капрал, но американца нигде не было видно. На бесстрастное лицо Сатуры набежала тень. Враг мог затаиться в засаде где угодно!

И не то чтобы Сатура наивно верил в святость человеческой жизни вообще и жизни японцев в частности. Для него, опытного хирурга, тела были просто телами, не важно, к какой расе они принадлежали. Кровь что у янки, что у японцев одного цвета. Однако демонстрировать это на собственном примере у Сатуры не было ни малейшего желания.

Поэтому он нашел у себя чистый носовой платок – у такого человека, как майор Сатура, не могло не быть чистого платка, – привязал его к палке вместе со своим пистолетом и поднял этот импровизированный флаг перемирия. Он был уверен, что янки не застрелит его без переговоров, хотя и будет держаться настороже. Тщательно все спланировав, Сатура вытащил штык из-за пазухи и спрятал его под упавшим листом пандануса рядом с грудой золота, которую нашел на тропе в глубине острова. При этом к самому золоту он не прикоснулся – майор Сатура, с его прекрасным логическим мышлением, никогда бы не попался на такую приманку.

Вместо этого он вышел на побережье и принялся громко кричать «Kamerad!» на нескольких языках. Там же, на берегу, забинтовал правую руку, слегка измазав ее кровью убитых и подвесив на перевязи. Для большей убедительности.