«Профессор накрылся!» и прочие фантастические неприятности

– Авессалом – никакой не сверхчеловек, – трезво заметил Локк. – И даже не сверхдитя.

– Вы уверены?

– Господи боже! Думаете, я не знаю собственного сына?

– Отвечать на этот вопрос я не стану, – сказал Райан, – но уверен, что вундеркиндов из своего вертепа я знаю вовсе не так хорошо, как хотелось бы. Бельтрам – он заведует денверским вертепом – говорит то же самое. Эти вундеркинды – следующий этап мутации. Мы с вами – представители вымирающего вида, брат Локк.

Локк изменился в лице. Не сказав больше ни слова, он выключил видеофон.

Прозвенел звонок, пора было идти на следующую пару, но Локк не двигался. Его лоб и щеки покрылись легкой испариной.

В скором времени его губы изогнулись в весьма неприятной улыбке. Он кивнул и отвернулся от видеофона.

Домой прибыл в пять. Тихо вошел через боковую дверь и поднялся на лифте на второй этаж. Дверь в комнату Авессалома была закрыта, но из-за нее доносились негромкие голоса. Какое-то время Локк слушал, а потом требовательно постучал в деревянную панель:

– Авессалом, спустись. Нам надо поговорить.

Он вошел в гостиную, попросил Авигею где-нибудь погулять, встал спиной к камину и дождался Авессалома.

Да будет с врагами господина моего царя и со всеми, злоумышляющими против тебя, то же, что постигло отрока…[57]

Мальчик, спокойный, даже безмятежный, остановился лицом к лицу с отцом. Если он и стеснялся, этого не было заметно. Чего ему не занимать, подумал Локк, так это самообладания.

– Я случайно услышал обрывок вашего разговора, Авессалом, – сказал он.

– Тем лучше, – невозмутимо отозвался Авессалом. – Вечером я и сам бы рассказал. Мне же надо как-то продолжать курс по энтропийной логике.

– Кому ты звонил? – спросил Локк, пропустив его слова мимо ушей.

– Одному знакомому мальчику. Его зовут Малькольм Робертс, он из денверского вертепа вундеркиндов.

– Обсуждаете энтропийную логику, да? Мне наперекор?

– Если помнишь, я с тобой не согласился.

– В таком случае, – Локк завел руки за спину и сплел пальцы, – ты также помнишь, как я говорил, что осуществляю за тобой контроль. С юридической точки зрения.

– С юридической, – согласился Авессалом, – но не с моральной.

– Зачем ты приплел сюда мораль?

– Затем, что это вопрос морали. И этики. Многие дети – даже моложе меня – изучают в вертепах энтропийную логику. Без всякого вреда для себя. Поэтому мне надо или в вертеп, или в Нижнюю Калифорнию. Просто надо, и все.

– Минуточку… – Локк задумчиво склонил голову. – Прости, сынок, я слегка запутался в эмоциях. Давай-ка вернемся в пределы чистой логики.

– Давай, – кивнул Авессалом, и что-то в его голосе подсказало, что он не собирается сдавать позиции.

– Я твердо убежден, что изучение конкретно этой науки может тебе навредить. А я не хочу, чтобы такое случилось. Я хочу, чтобы перед тобой были открыты все дороги. В особенности те, которых не было передо мной.

– Нет. – В тоненьком голосе Авессалома послышалась нетипичная для него зрелость. – Дело не в том, что их не было. Дело в том, что тебе не хватило ума их увидеть.

– Чего? – изумился Локк.

– Ты отказываешься верить, что я способен добиться успехов в изучении энтропийной логики. Это я уже понял. И обсудил с другими вундеркиндами.

– Ты говорил с ними о наших личных делах?

– Они – люди моей расы, – сказал Авессалом. – В отличие от тебя. И умоляю: не распинайся о сыновней любви. Ты сам давным-давно нарушил этот закон.

– Говори-говори, – тихо произнес Локк, едва шевеля губами. – Но смотри, чтобы твои слова не грешили против логики.

– Не грешат. Я думал, что мне еще не скоро придется это сказать, но ошибался. Ты не даешь мне сделать то, что я должен сделать. Не даешь реализовать себя.

– Пошаговая мутация. Кумулятивная. Понятно…

Дрова в очаге разгорелись на славу, спину начало припекать, и Локк сделал шаг вперед. Авессалом едва заметно сжался. Локк внимательно смотрел на него.

– Да, это мутация, – сказал мальчик. – Неполная, но дед был на одном из первых этапов. Ты тоже – на следующем. А я шагнул дальше тебя. Мои дети станут еще ближе к ультимативной мутации. Единственные специалисты по психономике, которые чего-то стоят, – это гениальные дети твоего поколения.

– Спасибо.

– Ты меня боишься, – продолжил Авессалом. – Боишься и завидуешь.

– Ого! – Локк едва не расхохотался. – И где же тут логика?

– Это и есть логика. – Мальчик сглотнул. – Ты убедился, что мутация кумулятивна, и не сумел смириться с мыслью, что я тебя низвергну. В этом твой базовый психологический излом. То же самое было между тобой и дедом, но по-другому. Вот почему ты занялся психономикой. В ней ты божок. Бередишь потаенные способности студенческих умов, вылепливаешь их, как вылепили Адама. И боишься, что я тебя превзойду. А так и будет.

– Вот, значит, почему я разрешил тебе учить любые науки по твоему хотению? – уточнил Локк. – За единственным исключением?