Профессор риторики

18 июля 200?

14.25. Против обыкновения, пишу сегодня днем. Невыносимо. Нет, все невыносимо. Не могу ни на чем сосредоточиться – внимание рассеивается, и вот уж бред, просто бред, сотканный из картинок – ну, помнишь, я писала – не картинок, не мгновений, а элементарных частиц минувшей весны и уходящего лета… И еще эта жара.

В полдень небо над насыпью – я ехала с Орликом в поля – было как выцветший шатер, голубой только сверху, напротив солнца. А если не поднимать глаз – дымчато-линючий.

Душно. Боже мой, как мне душно. Толстые зеленые кузнечики взвизгивают по кустам, сочные, как зреющий крыжовник. Но и у них не хватает сил на песню – замолкают, едва начав.

На этом листе строчкой ниже – след от убитого Ники шершня. Вчера видела с балкона только одну упавшую звезду. Ничего не загадала. Вот и взяла этот белый листок с кровью шершня, чтобы… Ну, это единственное средство…

Ты спросишь: для чего? Ах, я не знаю. Я и сама не знаю…

Ну, Алиса Фокс, Лисица Венера, как же ты можешь так тосковать и так дрожать, страдая? Так любить? Откуда у тебя это странное свойство – эта постоянная жажда любви? Ты, Красавица, ты, магически озаренная и профетически одаренная, ты, ведунья воцерковленная, успокойся.

Нет, все-таки этот Северный полюс – это слишком. Насмешка, усмешка, ухмылка. Шутка такая. Жестокая, впрочем, шутка.

19 июля 200? Сегодня собеседование в Литинституте, и мне нужно присутствовать. Встать пришлось в шесть. Успела.

– После школы я работал в «Макдональдсе». Кем? Курьером, промоутером. Нет, русского слова для этого не знаю. Стихи стал сочинять, ну, наверное, лет пять назад… Круг чтения? Гессе, Керуак, Бродский, cеребряный век… Очень люблю…

– В наше время опасно принимать решения. Кем работает мой отец? Он ученый… Стихи свои почитать? Сейчас. Ой, они на работе. Нет, кое-что помню. Вот:

Мы с тобою – затихшие вопли

В непролазной терновой чаще…

Спасибо, достаточно.

Я свои стихи читать не могу.

– Ну, почитайте с листа.

– Нет, не могу…

– У вас отец в Сибири живет?

– Да.

– А вы где?

А я в Италии.

А вы здесь, в Москве, постоянно живете?

– Нет, я постоянно живу в Люксембурге.

– А что вы там делаете?

Я преподаватель танца. Какого танца? Классического, современного, фолк-данса…

Скажите, вы сразу после школы?

– Да.

– А мысль поступать в Литинститут когда у вас возникла?

А когда я захотела связать свою жизнь с творчеством. Вот именно тогда у меня и появилась мысль такая.

– А вы после школы чем занимались?

– В Италии жила.

– Да? И где же?

– В Генуе.

– Чем занимались?

– Социальными науками.

– Какими, например?

– Я люблю психологию.

– Что вы читали по психологии?

Эзотерику там всякую. Библию, например…

В театральный вам не надо, вы сразу в обморок упадете. Да нет, я уже играю в театре. Профессионально. Постоянно то есть.

Вы из Минска? Белорус? Вы где родились?

– В Феодосии.

– Украинец, значит?

– Нет, я русский.

– А почему католик?

– Потому что у меня родители поляки.

А говорите, что любите Гоголя. Как же вы можете его любить, если вы католик?