Профессорская дочка

Во-первых, это «Варенье без свидетелей», то есть творчество. Когда я была подростком и целыми днями переживала, что я некрасивая, папа посоветовал мне вести дневник или писать романы. Он говорил, писать – значит преодолевать свои проблемы.

А во-вторых, в наш зоопарк привезли новых зверей, можно пойти посмотреть.

Папа говорит, что для счастья достаточно не быть завистливым и ревнивым. Проверила себя по всем пунктам – завидую только Аде насчет одной шляпы, фиолетовой панамы с большими полями.

Неужели я так несчастлива из-за шляпы, фиолетовой панамы с большими полями?

Март

5 марта

Очень не хотелось убирать квартиру к шестому марта. Шестое марта – это никакая не дата, не седьмое ноября и даже не Новый год, но вот так я решила.

Собираюсь залезть с пылесосом в самые дальние углы, в которых я никогда не бываю, например за диван.

К вечеру я уже почти закончила, остались только самые дальние углы.

За диваном обнаружилось много интересного – пульт от телевизора и старая книга «Индийские народные сказки». В индийских сказках постоянно кто-то жертвует собой безо всякой меры. Помню, хозяин одного индийского кафе даже бросился в огонь, чтобы поджарить себя и накормить посетителей, – по-моему, немного чересчур.

Еще там была моя любимая варежка, но все равно зима кончилась, еще за диваном нашелся набор затычек для ванны – его забыл у меня один мой приятель из Америки. Зачем он привез с собой затычки для ванны всех размеров – загадка. Хорошо, что я их нашла, – теперь я смогу заткнуть любую ванну в мире.

***

Если уж убираешь, то все найденные вещи нужно использовать по назначению. Я бросила пульт на диван, примерила варежку, положила затычки обратно за диван, включила пылесос в розетку и села на диван, чтобы немного почитать «Индийские сказки». Заметила время – 19.50, специально, чтобы почитать минут десять, а уж потом приступить к пылесосу.

– Здравствуйте, – сказал мне кто-то женским голосом. Ох, телевизор неожиданно заработал сам, как это мило с его стороны! Вот что значит тщательная уборка – нашла пульт от телевизора и сразу же села на него, а то бы он так и валялся за диваном без дела.

Я очень давно не смотрела телевизор, и сейчас мне захотелось просто поглядеть на картинку.

На экране стояли два человека в тесной прихожей. Нарядный господин в длинном пальто, очень красивый, и толстая замарашка в длинном халате с очками на голове, не очень красивая.

– У вас же черный ход! А мне сказали – парадный! Лестница жуткая, перед входом помойка! – раздраженным голосом сказал господин. – Нет, даже две помойки! А почему последний этаж?! Как можно называть элитной квартирой этот скворечник, эту, это…

– Не расстраивайтесь, – примирительно сказала замарашка, – подумаешь, помойка у входа! Ну, хорошо, хорошо, не подумаешь, а помойка! Не стоит так переживать, я же тут живу, и ничего страшного…

– Что?! ВЫ живете? По-вашему, это аргумент?! И в любом случае она для меня слишком маленькая, так что извините. К тому же вы хотите за нее слишком много. Она не стоит таких денег, – сказал господин и повернулся, чтобы уйти. – Всего хорошего.

Тут раздался смех «за экраном» – теперь и у нас используют этот прием, как в западных сериалах, чтобы зрители знали, что им уже нужно смеяться.

– Ох… Мы договоримся, я вам обещаю, что мы договоримся! – умоляла замарашка. – Раз уж вы все равно тут, хотя бы посмотрите… Позвольте, я вам хотя бы ее покажу, пожалуйста…

Все это было довольно смешно – совершенно ясно, что замарашка принимает господина за кого-то другого. Но она тоже хороша – могла бы по крайней мере надеть очки и внимательно посмотреть, кто к ней пришел.

– Это ни к чему, – жестко сказал господин и огляделся по сторонам. – Эй, а что это у вас, неужели подлинники?

Крупным планом показали картины: Шишкин «Утро в сосновом бору» и Айвазовский, очередной «Девятый вал».

– Копии, копии, ни в коем случае не подлинники, – заторопилась замарашка.

Это я понимаю, это она из осторожности – мало ли что у господина на уме. Наверняка впоследствии обнаружится, что господин – грабитель. Хотя Айвазовский… Айвазовский был просто какой-то маньяк – нарисовал столько моря, что настоящие коллекционеры относятся к нему очень осмотрительно. Может быть, у нее и копия.

– Если у вас в прихожей передвижники, что же тогда в комнатах? – смешливо сказал господин. – Ладно, черт с вами, показывайте быстрей, мне некогда.

– Тогда сразу идите в туалет, – деловито сказала замарашка.

– Мне не нужно в туалет, спасибо, – удивился господин. – Раз уж вы меня зазвали, тогда хотя бы покажите комнаты.

За экраном опять раздался смех, и я тоже засмеялась – замарашка все еще ничего не понимала.

– И вы тут живете? – присвистнул господин, когда замарашка ввела его в комнату.

Комната заставлена мебелью. Антикварная мебель стоит вперемежку с полированным сервантом и креслами семидесятых.

Половину комнаты занимает рояль. У окна ломберный стол. Видимо, прежде за ним играли в преферанс, а сейчас на нем стоит компьютер. Кстати, ломберный стол маловат для компьютера, у меня с него локти свисают. Диван похож на мой, ужасно неудобный.