Профессорская дочка

– Да?.. – Анна-Ванна скептически улыбнулась, как будто она уже потеряла надежду мне угодить. – Ну и последнее. Но важное. Многие люди используют вранье как психологический метод защиты. Человек не врет сознательно, а смещает акценты. Например, рисует себе другое прошлое. Проигрывает ситуации по-новому, придумывает, компенсирует свои комплексы…

– А что, у мужчин часто бывают комплексы? – рассеянно спросила я.

– У мужчин? Практически у всех, – отрезала Анна-Ванна.

– Спасибо, Анна-Ванна, вот это замечательно подходит! Спасибо большое.

Я соврала из вежливости. На самом деле и это не подходит… Зачем Вадиму другое прошлое?..

Так и осталось непонятным – зачем человек врет?..

А зачем я упоенно врала Анне-Ванне, что я просто интересуюсь научной проблемой, пишу сочинение для Димочки?

…А затем, что мне было стыдно. Чтобы предстать перед Анной-Ванной в лучшем виде. Чтобы не было унизительно.

А вот перед Адой мне не стыдно, Аду я могу обо всем спросить.

– Ада, а как вы думаете, может ли взрослый человек обманывать, врать? – спросила я.

– А кто он, этот человек? – поинтересовалась Ада. – Тетка? Или мужик?

– Может ли быть, что взрослый успешный человек, продюсер – врун?

– Врун? Телемагнит? – Ада громко фыркнула. – А почему нет? Он же мужик. Вот и п…т, как все мужики.

– Ада, не обижайтесь, но лучше говорить «лжет», «сочиняет», «преувеличивает», «искажает действительность»…

– Преувеличивает, искажает действительность, п…т, – послушно повторила Ада. – Ты лучше скажи, этот твой телемагнит, он тебе говорил, что женат? Что не может уйти от жены, потому что она больная? Что у него маленькие дети? Или там теща парализованная?

– Нет, – сказала я, – мы вообще про это никогда не говорили.

– Нет?! Не говорили?! Про больную жену?! Про детей! Про тещу? Не говорили?! – грозно сказала Ада. – Да-а. Значит, вообще все врет…

Понедельник

Днем зашли Ада с Семой. Ада купила Семе сметану на рынке и решила, что Сема пообедает сметаной у меня, потому что у него последнее время неважный аппетит, а в гостях он лучше ест.

Сема неохотно лизнул сметану и ушел на диванчик в прихожую.

– Недоел, мурло противное, – озабоченно сказала Ада. А когда Ада собралась домой, оказалось, что Семы нет. Мы обежали наш двор, выбежали на Фонтанку, кричали «Сема, Сема!», но Семы нигде не было.

Вернувшись ко мне, Ада позвонила в службу безопасности.

Адина служба безопасности бегала по двору и по Фонтанке, кричала «Сема, Сема!», но Семы нигде не было…

Ада сидела в кресле, смотрела в одну точку и повторяла: «Он больше не придет, он больше никогда не придет…»

А через час раздался звонок. Пожилой человек приятной наружности стоял за дверью, держал на руках Сему.

– Ваш котик? – спросил пожилой человек, щелкнув каблуками, как военный.

Сема выпрыгнул из его рук и бросился на кухню к миске со сметаной.

Ада любовалась Семой и одновременно кокетничала с Семиным спасителем. Называла его «молодой человек», обещала отблагодарить, чем он сам захочет.

– Смотрите, как он жадно ест, – неодобрительно сказал Адин молодой человек.

– Ах ты, мурло, – нежничала Ада.

Сема наелся, мяукнул и оглянулся.

– Это… – бессильно простонала Ада, – это не Сема… Это кто?!

– Мурло, да не то, – философски ответил Адин молодой человек и ушел.

И вскоре раздался крик: «Девчонки! Тут еще одно! Захожу слева! Хватаю!..»

Оказывается, бедный Сема в поисках новых впечатлений забрел на чердак, забился в угол, сидел там тише воды ниже травы и размышлял, что у него больше нет ничего – ни Ады, ни рыночной сметаны…

Адин молодой человек с сомнением смотрел на прижавшегося к Аде Сему.

– Проверяйте, ваше или нет, – сказал Адин молодой человек.

– Наше, – благодарно шептала Ада, – мое… Ну что, мурло, узнал настоящую жизнь?

Представляю себе его ужас, когда он понял, что надо узнавать настоящую одинокую жизнь на чердаке.

Как-то раз я переводила статью с немецкого, из которой узнала, чем я отличаюсь от Семы. То есть не именно я, а любой человек от животного, – у нас есть интроспективное мышление, а у животных нет. Сема не может подумать вперед, представить себя без Ады и оценить обстановку. А я могу.

Представила свой ужас, если бы у меня больше не стало Ады. У нас с Семой никого нет, кроме нее.

Вечер следующего дня

Пришли все – Ада в шляпке с вуалью, со своим молодым человеком в костюме и галстуке, с Семой и чужой кошечкой. На кошечке помятый веночек, Сема томный, галстук на боку. И с ними дама, похожая на постаревшую Мальвину, – маленькая, хрупкая, с голубыми волосами и властными манерами. Считаю, Мальвина была очень властная, – а кто заставлял Буратино пить касторку и запирал в чулане?!

– Теперь мы с ней родственники по котам, – представила даму с голубыми волосами Ада.

Дама с голубыми волосами вздрогнула и вежливо улыбнулась.

– Все прошло – ух! – похвасталась Ада. – Имею в виду у Семы. – Наклонилась ко мне и прошептала: – И у меня тоже…

– Ге у вас неплохой, – строго сказала мне хозяйка кошечки, дама с голубыми волосами, не обращая внимания на Аду. – А вот Крамской темноват…