Профи

— Тогда нужно было еще и волоски на руках подтенить. У брюнеток они совершенно другие, — я не стал огорчать даму тем, что когда целовал ее за ушком в нашу первую встречу, то сразу же уловил подвох. Поверьте, брюнетки пахнут совершенно иначе… — И потом, не в этом дело. Я-то, дурак, решил, что вы — пассия шефа, а потом тот «клопик»…

— А это мне папка сказал, — рассмеялась она. — Чтобы служба медом не казалась. А что касается моего дорогого шефа, то вы наверняка уже знаете, что из Пенелопы Круз и Энрике Иглесиаса он наверняка выберет красавчика Энрике.

— Нескромный вопрос, Мари… черт, Даша, где вас так здорово научили всем нашим трюкам?

— После иняза я окончила спецшколу в… знаете такую?

— Что-то слышал. Небось были единственной девушкой на курсе?

— Сейчас все по-другому. Нас поступило двенадцать, до выпуска дотянули трое.

— А потом?

— Два года — оперативником, а потом наверху кто-то решил, что это не для женщины. Мне предложили бумажную работу, она меня не заинтересовала.

— Наверху, как всегда, сидят те, из кого оперативники не получились. Как бы то ни было, умыли вы меня знатно, даже стыдно как-то.

— Не кокетничайте. Вы столько за эти дни накопали. А при такой нагрузке за всем уследить просто невозможно.

— Но все же… Кстати, куда мы едем?

— Кстати, уже приехали. Ко мне домой. — Она остановила машину у подъезда пафосной «сталинки» с наворотами на Ленинском.

— А как же ужин, романтика, свечи, в конце концов?

— Если хочешь есть, у меня дома полный холодильник жратвы и бар с выпивкой, — от гнева она перешла на «ты» и стала еще красивей. — А свечи от геморроя я тебе в аптеке за углом куплю.

— Насчет геморроя ты погорячилась, — от удивления я тоже перешел на «ты». — А вообще-то это насилие, Даша.

— Тогда кричи: «Помогите!»

— Зачем тебе помогать, уверен, сама справишься.

— Тогда, если нет возражений, пошли.

Никаких возражений у меня не было.

Глава 26

День пятый

— Вкусно?

— Угм… — Я с жадностью заглотил не знаю какой по счету бутерброд с ветчиной и поднял глаза. Даша сидела напротив, по-бабьи подперев ладошкой лицо, и глядела на меня, жующего, сияющими глазами. — Очень вкусно, — вымолвил я, наконец прожевав. И ничуть при этом не соврал, из ее рук я был готов съесть с нечеловеческим аппетитом даже слегка обжаренный в машинном масле железнодорожный рельс.

— Еще есть хочешь?

— Хочу, но не буду. — Я пододвинул к ней чашку, и она немедленно наполнила ее ароматным кофе из кофейника. — Еще один такой бутерброд — и я не смогу выйти из дома, буду валяться у тебя в спальне, как удав.

— Оставайся.

— Рад бы, да труба зовет. Кстати, как ты относишься к групповой любви?

— Ты шутишь, надеюсь?

— Ни в коем случае.

— А еще говорят, что у твоего поколения остались хоть какие-то нравственные ценности. Лично я, — тут ее серые глазищи потемнели, — как ты знаешь, дочка военного, а потому воспитана в строгости. — И она потянулась к разделочной доске. На свое счастье, я успел накрыть ее ладонь своей.

— Не надо крови. Я просто хотел предложить, — и обрисовал сложившийся сегодня поутру план.

— Собираешься поймать его на удочку, как карася?

— Типа того, только он далеко не карась. Скажи-ка мне лучше, я тут заметил, как у тебя глаза сверкают…

— Что, так заметно? — Она слегка покраснела, и я ощутил нешуточный прилив гордости.

— Понимаешь, этот человек — серьезный профессионал и на самодеятельность Перловского кооперативного техникума имени Альтшуля он не купится.

— Господи, какой же ты дурак! Нет, я все-таки тебя доской тресну.

— Не сейчас. Так вот, вечером ты должна быть…

— За меня не беспокойся, сам-то?

— Молод, влюблен, хорош собой и просто счастлив.

— Честно? Здорово, тогда работаем.

— Как прикажете, герцогиня. — Я достал телефон.

— Алло.

— Константиныч, привет! Куда ты нашего адмирала дел? На связь не выходит.

— Должен быть на месте. Что ему передать?

— Буду у вас после обеда, есть о чем поговорить.

— Передам.

— Спасибо. До встречи.

У «сталеваров» я появился после трех, успев заскочить к Фиме и к ребятам на Красноказарменную.

— Хотелось бы наконец узнать, Кондратьев, — шеф здешней безопасности уже не считал нужным скрывать гадливого отношения к моей скромной персоне, — когда появится хоть какая-нибудь конкретика?

— Хотите конкретики? Пожалуйста, я тщательно проанализировал действия личной охраны господина Крупина во время покушения…

— И?

— И, — я надул щеки, — пришел к выводу о ее полнейшей профессиональной непригодности, если не сказать больше.

— Что вы имеете в виду?

— Их действия не обеспечили реальную защиту охраняемого лица. Вот ознакомьтесь, — я протянул файл с бумагами. — Здесь подробный анализ их действий поэпизодно, — я нагло врал, в целом ребята действовали достаточно грамотно. Просто Грек был им явно не по зубам, к работе против специалиста такого калибра парней просто не готовили… — А потому настоятельно рекомендую, даже требую, полностью сменить всю личную охрану Петра Николаевича.

— Полагаете? — азартно спросил он. Мое предложение настолько перекликалось с его планами, что на некоторое время я стал ему не так уж и противен. — Я немедленно доложу господину Крупину.