Профиль незнакомца

– Чарли, ты заставил всех поверить, что живешь за счет церкви, не так ли? Ты намекал, что церковь предоставила тебе жилье, а потом я узнаю́, что ты живешь в шикарном кондоминиуме рядом с Инман-Парком…

– Защита имущества не противоречит закону, – сказал Стиклер. – Чарли унаследовал довольно много денег после смерти родителей. Он должен быть осторожным. Мы прочитали ему об этом целую лекцию. Наша фирма управляет трастовым фондом.

– А как насчет слезливой истории о жене и детях, которые бросили тебя и все такое? – Раузер покачал головой. – Неправда. Ты сам подал на развод, Чарли. У меня есть документы, вот здесь. И тебя пришлось разыскивать, чтобы вручить тебе повестку в суд и в принудительном порядке взыскать с тебя алименты. Тебе понятно, почему у меня к тебе есть вопросы, Чарли? Иногда ты ведешь себя как тупица, а иногда как подлый ублюдок.

– Поскольку я не вижу в этом вопроса, я думаю, мы закончили, – сказал Стиклер и посмотрел на Чарли. – Пойдем, Чарли. Все равно здесь слишком жарко.

– Да, здесь долбаная жарища, – сказал Чарли и рассмеялся, как мы все к тому привыкли. – Нил любит, когда я говорю грязные словечки. Мне нравится Нил. А вам нравится Нил, мистер Мэн? – Он начал подниматься.

Рука Раузера метнулась через стол и схватила Чарли за запястье.

– Такие деньжищи, а ты крутишь педали по городу в форме курьера…

– Работа является важным аспектом процесса его выздоровления, – заявил адвокат. – Для таких людей важно чувство собственного достоинства, лейтенант.

– Вопрос не к вам, – сказал Раузер Стиклеру. Он не отпускал руку Чарли и пристально смотрел ему в глаза. – Это помогает тебе войти в дом, не так ли, Чарли? Вот почему Алиша Ричардсон, Лэй Кото и другие открыли тебе дверь? Ты доставил посылку? Ты весь взмок и хотел бы выпить воды?

– Я не знаю этих людей, – ответил Чарли. Он попытался выдернуть руку, но хватка Раузера была железной.

– Бедный Чарли у двери с пакетом, весь взмок и умирает от жажды…

– Лейтенант Раузер, отпустите руку моего клиента.

Раузер встал и перегнулся через стол, впритык к лицу Чарли.

– Я слышал, ты неплохо владеешь ножом, Чарли. Хотелось бы увидеть твой нож.

– Вы вообще представляете себе его на месте убийства? – резко спросил Стиклер. – Так я и думал. – Он снял со спинки стула пиджак и положил на стол визитку. – Если у вас возникнут новые вопросы, звоните мне, лейтенант. Пойдем, Чарли.

– Все прошло неплохо, – пробормотала я.

– Лейтенант просто хотел слегка потрясти его клетку, посмотреть, как он поступит дальше, – сказал Балаки.

Но Раузер еще не закончил. Стиклер и Чарли уже собрались было покинуть комнату для допросов, когда он встал перед Чарли и спокойным тоном сказал:

– Я получу ордер на этот твой шикарный таунхаус, и мы разберем его до труб. Готов поспорить, у тебя там всплывут улики. Твоя песенка спета, Рэмси. Это просто вопрос времени.

С этими словами он вышел из комнаты для допросов.

– Никаких признаний? – с ухмылкой спросил Балаки, когда Раузер и Уильямс присоединились к нам.

– Угу, – проворчал Раузер. – Скорее Нэнси Пелоси [17] прилетит сюда и устроит нам приватный стриптиз.

– Ага, детка, – сказал Балаки и потер шею. – Говори-говори.

Мы все посмотрели на него. Последовала секунда неловкого молчания, но затем Раузер сказал:

– Мы должны пасти этого парня круглосуточно и в две смены. Задействуйте Веласкеса и Бевинса.

Оба детектива застонали. Это означало двенадцатичасовые смены мучительно скучной работы. Впрочем, к долгим сменам им было не привыкать. Если у копов и едет крыша, так только от бесконечного сидения и ожидания.

– Мы начнем первую смену в сумерках, хорошо? – сказал Балаки. – Дайте нам время поцеловать наших жен и взять термос с кофе.

Раузер потянулся к двери комнаты наблюдения, затем повернулся и посмотрел на меня.

– Что, черт возьми, вообще случилось с Доббсом? Где он?

– Считай свои благословения [18], – ответила я.

Глава 25

Мы спустились на лифте в гараж, где был припаркован «Краун Вик» Раузера. Мы уже шагали к машине, когда я услышала цоканье каблуков по бетону и обернулась.

– Вот черт, – выругался Раузер.

Она быстро приближалась к нам через весь гараж. Позади нее пыхтел крупный парень с видеокамерой на плече, а она, словно олимпийский факел, держала перед собой микрофон.

– Подождите, лейтенант, подождите, пожалуйста! – закричала она. – Лейтенант, это правда, что у вас под стражей находится подозреваемый по делу Уишбоуна?

Ее звали Моника Робертс. Она обожала хвостом ходить за полицейскими и сотрудниками городских служб, зорко следя, чтобы те исправно исполняли свои обязанности. Я смотрела ее репортажи и поддерживала ее. Но только не в данный момент. Мой ум быстро щелкал. Ум Раузера, похоже, тоже. Здесь мы снова были вместе на камеру. Как только шеф Коннор пронюхает об этом… Я представила себе гигантское черное облако и смерч с обломками, кружащийся над восточной мэрией.

– Без комментариев. – Раузера предупредили, что говорить с прессой о ходе расследования дела Уишбоуна могут только высокопоставленные чиновники.

– Но вы допросили подозреваемого. – Это не был вопрос.