— Меня вытурили из Бюро, разве ты забыл? Я не просыхала. А еще распался мой брак, и я провела три месяца в клинике для алкашей. Помнишь? Ты хочешь угробить все ваше расследование? Тебе нужен криминалист, чьи выводы не будут поставлены под сомнение на этапе судебного разбирательства.
— Окружной прокурор может отрядить в суд «говорящую голову» с более красивым прошлым. Ты нужна мне сейчас, сегодня, на данном этапе. Я больше никому не доверю эту заумную аналитическую чушь. И мне противно, когда ты жалеешь себя. — Он быстрыми отрывистыми движениями начал собирать свои вещи. — Знаю, знаю, Бюро поступило с тобой по-свински. Черт возьми, забей на это, Стрит. Да, у тебя проблемы с алкоголем. У тебя и еще у миллионов пятидесяти других людей. Прекрати использовать это как предлог, чтобы оставаться в стороне. Значит, у тебя было тяжелое детство. Добро пожаловать в наш клуб.
Злой и чересчур вздернутый, он сунул свои записи и фотографии в свой кожаный портфель. Я подумала о Бобе Шелби, он был единственной известной жертвой мужского пола. Он жил один на пособие по инвалидности, сказал мне Раузер. Жизнь и без того уже доставила Бобу Шелби немало страданий. Он не должен был терпеть в свои последние минуты пытки, унижения и ужас. Я подумала об Алише Ричардсон. Чернокожая женщина, молодая и успешная, она пробила все стеклянные потолки на пути к успеху. Ее семья, наверное, гордилась ею. Почему она открыла убийце дверь в тот день? Я подумала об Энн Чемберс, только что начавшей взрослую жизнь в университете штата Флорида. Я подумала о Лэй Кото, о хаосе и кошмаре на кухне, о Тиме, который вернулся домой и нашел ее мертвой. Я подумала о глазах Раузера, смотревших на меня сейчас, стальных, с крошечными голубыми крапинками. Я отлично знала его. Ему было нелегко просить о помощи.
Я откинула голову назад, закрыла глаза и глубоко вздохнула. Мне жутко захотелось выпить. Раузер захлопнул портфель и схватил его за ручку.
— Кстати, мои поздравления. Твой бывший работодатель полностью с тобой согласен. Бюро тоже говорит, что он вновь просыпается — и что эта фаза охлаждения будет очень короткой. Ты не хуже меня знаешь, что это значит.
Вообще-то, это никакое не охлаждение, подумала я. Это постепенное нарастание. И хотя в данный момент полиция Атланты не собирала урожай тел, убийца был где-то рядом, и он фантазировал, заново переживал свои убийства, тщательно планируя новую реконструкцию — и, возможно, уже выслеживая свою следующую жертву.
Глава 7
Он не заметил меня. Рядом с его ухом был крошечный телефон, и он слишком громко рассказывал кому-то о том, что он вечно занят на работе.
— Я вижу жену и детей лишь пять минут за завтраком, — сказал он в свой дурацкий телефон и рассмеялся.
Было восемь утра, и мы, как сельди в бочку, набились в лифт. Каждый мудак с портфелем в городе прижимался ко мне, а он хвастался перед толпой. Я видел, как он украдкой окинул взглядом лифт, свой маленький театр. Тут он был в своей стихии. Я тотчас узнал патологию. Меня замутило. На меня как будто упало тяжелое, мокрое одеяло, и так оно и было. Его звали Дэвид. Этакий маленький ублюдок, гребаный маленький хвастун. Мистер Подающий Большие Надежды. Нет времени на семью, зато вагон времени для его члена. Он ничуть не изменился.
Он захлопнул телефон-раскладушку и вновь огляделся. Хотел убедиться, что произвел впечатление. Он просто отчаянно нуждался в одобрении. Жалкий тип.
Увидев мое лицо, он просиял. Он вспомнил. Общий друг, приглашение на барбекю. Я познакомился с его женой — а через двадцать минут уже трахал его за его собственным домиком у бассейна. И вот теперь случайная встреча… Какая удача!
Дверь лифта открылась, и мы вместе вышли на пятом этаже. Он погрозил мне пальцем.
— Кто-то обещал позвонить.