Профилактика

Настроение мое тут же скакнуло из глубокого минуса в апогей, и я принялся излагать своей подруге причину, по которой задержался на рабочем месте.

Где-то на середине рассказа до меня дошло, что Ксюша как-то подозрительно фыркает. Словно едва сдерживается, чтобы не расхохотаться.

Да, подумал я, инцидент вышел действительно смешной, но не настолько же?!

А потом догадка сверкнула в моей голове, и я оборвал себя на полуслове.

— Послушай, — спросил я у своей красавицы, — а может быть, наши шутники опять меня разыграли?

Ну, тут она вообще выпала в полный осадок.

Когда же обрела вновь дар членораздельной речи, то поведала мне, что «тупой коровой» была вовсе не какая-то «дура-клиентка», а она сама!

Я сначала ей не поверил:

— Да ладно, Ксюш, не выдумывай!.. Что ж, я твой голос не узнал бы?

— В том-то и вся соль, глупыш ты мой! — пропела насмешливо она. — Ты ж битых четверть часа общался со мной, но так и не узнал меня!.. Вот какой ты невнимательный к людям!

— Что верно — то верно. Особенно если в состоянии стресса, — мрачно согласился я.

Потом мне и самому стало смешно.

Мы отправились куда глаза глядят и опять прекрасно провели вечер и последующую за ней ночь. И то и дело закатывались смехом, вспоминая наш диалог по телефону, причем всякий раз со все новыми деталями и ремарками.

На этот раз я не стал выходить из квартиры Ксюши первым, как в прошлый раз, и на работу мы заявились вместе, чуть ли не под ручку.

Не знаю, как она, а я был счастлив до неприличия.

Именно поэтому то, что потом случилось, и подрубило меня под самый корень. Слишком резким оказался переход от мажора к минору.

В коридоре офиса маячил шеф Лелик, явно кого-то поджидая. Оказалось — меня.

— Зайди-ка, Ардалин, — сурово сдвинул он брови и отправился впереди меня в свой кабинетик.

Ничего не подозревая, я последовал за ним.

Когда мы остались наедине, я пожалел, что не имею обыкновения носить с собой в кармане парочку хороших беруш. Потому что из уст Лелика на меня полился такой густой поток нецензурной брани, что все мои предыдущие унижения ни в какое сравнение с этим не шли.

Разумеется, я попытался вклиниться в словесный понос своего шефа, дабы поинтересоваться, чем это я, простой смертный, разгневал богов на начальственном Олимпе.

— Ты еще спрашиваешь? — разъярился Лелик. — Ах ты, скотина!.. — И ругань возобновилась с еще большей интенсивность.

Наконец я тоже вышел из себя и потребовал, чтобы мне четко и ясно объяснили, какое страшное преступление я совершил, раз мне даже не дают раскрыть рот в свое оправдание.

И тогда Лелик объяснил.

Оказывается, вчерашний прикол Ксюши был с двойным дном, если можно так выразиться. Те подонки, которые подбили мою суженую разыграть меня, не сказали ей, что на время нашего разговора переключат мою линию на Лёлика, и в результате начальник мой все слышал от начала до конца.

— Нет, я все понимаю, — возмущенно гремел он, с отвращением разглядывая меня, — не лежит у тебя душа к людям, Ардалин, ну и бог с тобой! Но хамить-то зачем?! Я ж не прошу тебя быть вежливым со всеми! От тебя требуется лишь быть вежливым с нашими клиентами! А ты что? Все дело испортил, поганец!.. Теперь-то мне понятно, почему нас засыпали рекламациями и почему с твоим приходом резко упали продажи... Да как же им не упасть, когда ты в разговоре с клиентами называешь наш ассортимент товаров «всякой херней», а?!

Это было уже из другой оперы, но я все равно облегчённо вздохнул.

— Извините, шеф, — сказал я смиренно. — Только небольшая ошибочка вышла.

— Чего? Какая еще ошибочка? — уставился он на меня, как бык на красную тряпку. — Я все своими ушами слышал, и не надо считать меня идиотом!.. — (Вместо «идиота» он, разумеется, употребил чисто мужское словечко).

И тогда я все ему объяснил.

Что это, мол, был просто прикол. Средство развлечения сотрудников в ходе серых трудовых буден. Что есть такая девушка Ксюша, которой принадлежит авторство шутки и которой я уже все простил (про подонков, которые переключили мой телефон на канал шефа, я умолчал, намереваясь разобраться с ними несколько позже). И если шеф Лелик мне не верит, то может спросить девушку лично, и она подтвердит мои показания...

Лелик покрутил головой, ушами и носом, но от проверки отказываться не стал.

С помощью селектора и секретутки Тамары Ксюша была немедленно вызвана в кабинет шефа.

И тут произошло нечто такое, что ударило меня по лбу не хуже хорошего ломика.

Ксюша со своим обычным невинным видом выслушала Лелика, а потом изобразила беспредельное удивление на своем хорошеньком личике:

— Ну что вы, Леонид Григорьевич! Как вы могли подумать обо мне ТАКОЕ?! Да я вовсе не звонила вчера этому... — Тут она смерила меня с головы до ног возмущенным взглядом, — ... этому негодяю!.. И вообще, я знаю, почему он так решил меня подставить! Он ухлестывал за мной в последнее время, а я дала ему от ворот поворот, Леонид Григорьевич!.. Вообще, знаете, он и раньше отличался нечестностью — но такой ПОДЛОСТИ я от него просто не ожидала!

У меня на несколько секунд пропал дар речи и даже, по-моему, слуха.

Потом я кое-как сумел выговорить: