Прогнившие насквозь. Тела и незаконные дела в главном морге Великобритании

Вместе с тем я ничего не мог поделать: если бы даже и объяснил свои пока никак не доказуемые подозрения Клайву и детективу, тело Джулии девать было больше некуда. Так что, когда все документы были заполнены, а тело Джулии отправилось в холодильник, я принес горы своих рабочих бумаг вниз, в секционную, уселся за одним из столов и работал до поздней ночи, охраняя останки наркокурьера.

Сложно придумать более спокойное и тихое место для работы. Спустя какое-то время я уже слышал собственное сердцебиение, и, когда всевозможные документы были заполнены и аккуратно разложены по папкам, сквозь пелену усталости я невольно вспомнил фразу Уильяма Йейтса: «Почему мы чествуем лишь тех, кто пал на поле боя? Ведь можно проявить не менее безрассудную отвагу, погружаясь в собственную бездну». Оставшись наедине со всеми своими бумагами, в компании одних лишь мертвецов, могу сказать, что в ту ночь я чувствовал себя невероятно близко к бездне.

* * *

Я никогда не испытывал дискомфорта, оставшись ночью в морге один. В конце концов, бояться нужно не мертвых, а живых, и надежно защищенное здание морга, куда вряд ли заявятся убийцы, – это, пожалуй, одно из самых безопасных мест на планете.

Смерть – последнее в жизни большое приключение.

Вместе с тем у меня частенько возникали мысли о загробной жизни, и, рассматривая тела, я задавался вопросом о том, куда они делись. В смысле, куда делась та их часть, что делала их ими, когда они еще были живы? Я частенько возвращался домой поздно и, заходя в спальню, «чувствовал», что Венди была там, хотя она не издавала ни звука, а в комнате царила кромешная тьма. В морге же в два часа ночи, если выключить свет, я не чувствовал ничего. Все эти тела были лишены – за неимением лучшего слова – своей души, энергии. Я слышал про эксперименты, в ходе которых люди, умиравшие на кровати, подключенной к чувствительным весам, в момент смерти теряли двадцать один грамм. Я человек нисколько не набожный, однако мне хочется верить, что «энергия», поддерживающая в нас жизнь и делающая нас самими собой, каким-то образом возвращается после смерти обратно во вселенную.

Что касается самой смерти, я нисколько ее не боюсь. На самом деле я ее даже предвкушаю: в конце концов, это последнее в жизни большое приключение. Тем не менее, увидев многочисленные варианты того, как жизнь людей подходит к концу, я более обеспокоен тем, в каком именно виде может наступить моя смерть.

* * *

В конечном счете в тот вечер, будучи уже не в состоянии героически бороться со сном, я был вынужден покинуть свой пост и лечь спать, надеясь, что каким-то чудом Джордж ни о чем не узнал; что некто, подслушавший разговор, не дал ему наводку; на то, что он сам не увидел Клайва из таможни, сложив два плюс два.

Профессор достал из желудка жертвы презерватив длиной 22 сантиметра и примерно 8 сантиметров в диаметре, набитый кокаином.

Казалось, будильник зазвонил через секунду после того, как голова коснулась подушки. На улице едва начало светать. Я хотел прийти пораньше, так что быстро принял душ, оделся и быстро зашагал в сторону морга, расположенного рядом, на ходу закуривая трубку. К моему облегчению, тело Джулии лежало нетронутым, так что я подождал в секционной, пока придет профессор Джонсон, а вместе с ним Клайв, офицер по связям с лабораторией Клиф и детектив.

Когда тело Джулии было наконец вскрыто, мы все собрались вокруг него, желая увидеть содержимое. Профессор Джонсон достал из желудка Джулии презерватив длиной двадцать два сантиметра и примерно восемь сантиметров в диаметре. Он был до отказа набит кокаином и выглядел целым. Затем профессор Джонсон достал второй презерватив такого же размера. В нем нашлось отверстие.

– Желудочный сок разъедает презерватив, – сказал Клайв. – Когда перелет такой долгий, это гонка со временем.

Мы взвесили упаковки – по оценке Клайва, кокаина там было больше чем на сто тысяч фунтов. Джордж появился в тот день гораздо позже, и я позаботился о том, чтобы лично сказать ему о событиях, произошедших с момента предыдущей смены, чтобы не упустить возможность увидеть на его лице боль из-за упущенной возможности.

После этого мне было пора уезжать в непродолжительный отпуск. Я покинул здание с улыбкой на лице и надеждой на то, что вскоре после моего возвращения преступному правлению Джорджа придет конец.

* * *

По сложившейся традиции, в третью неделю июля мои родители приезжали на несколько дней из Йоркшира ко мне в гости. Каждый день мы начинали с посещения Риджентс-парка, где наблюдали за выступлением военного оркестра, исполнявшего популярные мелодии из мюзиклов и опер. В этом году у моих родителей не получилось приехать, так что мы с Венди сами отправились в Йоркшир.