Программа

У нас с Джеймсом есть миллион общих воспоминаний, но почему-то я знаю, что разговоры о том, как он играл в бейсбол в младшей лиге или как порезал ногу о камень, не выведут его из этого состояния. Так что я провожу рукой по его груди и животу, останавливаясь, когда добираюсь до пояса джинсов. А когда я просовываю руку внутрь, его глаза блестят, и он резко и коротко вздыхает.

Я быстро думаю, вспоминаю, что у меня нет презервативов. Сомневаюсь, что Джеймс захватил их, и никто из нас, в здравом уме или нет, не стал бы рисковать. Не в этом мире. Но я хочу его. Я хочу, чтобы он забыл о своей печали.

- Я люблю тебя, - говорю я, но глаза Джеймса закрыты. Я наклоняюсь и мягко целую его в губы, почти остановившись, когда он не отвечает. Потом целую его шею, его грудь. Расстегиваю ему пуговицы, целую его в живот и потом ниже. И только когда я чувствую, как его рука гладит мои волосы, и слышу, как он едва слышно бормочет мое имя, я знаю, что вернула его — пусть даже и на секунду.

* * *

- Ты хочешь, чтобы я развела костер? - спрашиваю я. Джеймс крепко обнимает меня, его щека прижата к моей шее.

- Нет, - говорит он тихо, держа меня в объятиях. - Я просто хочу остаться с тобой.

Я слегка улыбаюсь и понимаю, что в первый раз после смерти Миллера улыбаюсь по-настоящему. От мысли о нем вся радость улетучивается.

- Миллер бы хотел, чтобы с тобой все было хорошо, - шепчу я.

Джеймс глубоко вздыхает и отпускает меня.

- Со мной не все хорошо, Слоан, - говорит Джеймс. Я поворачиваюсь и смотрю на него. Его глаза красные, на подбородке видна щетина.

- Не говори так, - отвечаю я ему.

- Я хочу покончить с собой.

У меня перехватывает дыхание, и я хватаю Джеймса, прижимаю к себе.

- Не смей так говорить! - кричу я. - Клянусь Богом, Джеймс!

Но я трясусь так сильно, что даже не уверена, понимает ли он меня.

- Не оставляй меня, - рыдаю я, - пожалуйста, не оставляй меня одну в этом мире. Пожалуйста.

Джеймс медленно обнимает меня и прижимает у груди, поправляя волосы.

- Слоан, - говорит он, - я не могу быть в Программе. Не хочу забыть тебя, забыть о Брейди.

Я отстраняюсь и смотрю на него.

- Ты думаешь, ты будешь помнить, если ты умрешь? Ты обещал мне, Джеймс. Обещал, что будешь любить вечно.

У меня по щекам катятся слезы, и я жду, чтобы он вытер их и сказал, что все будет хорошо.

Но он только прижимается ко мне еще сильнее, молит, и мы сидим рядом. Однако он не согласился с тем, что не убьет себя.

- Пожалуйста, держись, - шепчу я. - Обещай, что ты будешь держаться.

Я чувствую тепло его дыхания на своей коже.

- Я постараюсь.

Мы лежим в палатке до темноты, выходя только затем, чтобы взять энергетические батончики и воду, а потом, чтобы сходить в туалет. Всю ночь я не сплю, беспокойно думаю о то, что принесет завтрашний день. Вернется ли ко мне старый Джеймс.

А когда солнце встает снова, я с надеждой смотрю на него. Он лежит на спине, смотрит в пустоту, и я понимаю, что он потерян. Как и я.

Часть 1. Глава 11

Прошло две недели и два дня со смерти Миллера, но Джеймс все еще сам не свой. Я измучена от того, что пытаюсь делать вид, что все хорошо, притворяться, что мы в порядке. Я делаю домашнюю работу Джеймса, вырывая страницы с черными спиралями и вписывая вместо этого логарифмы. Хожу с ним на его уроки, слежу, чтобы он не купил Быстросмерть, всегда слежу, заметили ли другие, как он изменился.

Очевидно, что заметили. Другие ученики отводят глаза, когда мы проходим мимо. Они не хотят, чтобы нас видели вместе, не хотят рисковать и быть помеченными. Я знаю, что время уходит, и поэтому стараюсь чересчур усердно. Мой смех становится громче. Я страстно целую Джеймса в коридоре, даже хотя он не реагирует. Я начинаю забывать, каким он был раньше. Начинаю забывать, какими мы были раньше.

Почти через месяц после смерти Миллера, состав наших классов меняется на следующий семестр. Каким-то чудом Джеймс оказывается в моем классе по математике — или, может, это произошло потому, что наша ученическая община продолжает уменьшаться. После смерти Миллера было еще два самоубийства. Я замечаю, что обработчиков стало больше, присутствует и тот, кто следит за мной.

И вот он стоит в дверном проеме нашего класса и смотрит внутрь. Рядом со мной сидит Джеймс и смотрит на парту. Он не достал свою тетрадь. Он не шевелится.

- Джеймс, - шепчу я, надеясь не привлекать к нам внимания. - Пожалуйста.

Но он не реагирует.

Я слышу чьи-то шаги и все понимаю еще до того, как поднимаю глаза, понимаю из-за шепота, который раздается в классе. У меня слезы наворачиваются на глаза, но я сдерживаю их и смотрю на своего парня. Я знаю, что сейчас будет.

- Я люблю тебя, - шепчу я Джеймсу. - Ты вернешься ко мне.

Мои слова едва слышны, и в поле зрения у меня появляются белые халаты. Окружают его. Поднимают со стула.

Меня тошнит, но я крепко держусь за край стола, сдерживаю слезы. Другие ученики вокруг нас опускают головы, боятся выдать эмоции. Мой Джеймс. Мой Джеймс.