Программист в Сикстинской Капелле (СИ)

Дотронувшись рукой до одеяла, я резко сорвал его со «спящего» и… был немало удивлён, обнаружив в кровати лишь возвышение из подушек, обтянутых простынёй. А самого «виртуоза» и след простыл. Окно в комнату всю ночь было открыто, вот он и сбежал.

— Артист. Нет бы по-человечески уйти, со всеми попрощавшись и сказав спасибо, — усмехнулся я. — Что ж, зато никто не мешал мне петь цифры.

— Ах, вот оно что. Я был в ужасе, когда услышал твою распевку, хотел прийти и сделать выговор за такое исполнение, и я бы это сделал, если бы не ужасный серый монстр, который явился, чтобы довести меня до обморока. Однако нам в Капеллу пора.

— Смотри, Гаэтано оставил записку, — сообщил я, поднимая листок с подушки. — Адресовано тебе.

Доменико взял письмо и начал читать его вслух:

Дорогой маэстро Кассини!

Нижайше благодарю за гостеприимство и великолепное пение, что я слышал вчера утром.

Синьор! Я ещё и ещё раз призываю вас — пока вы ещё относительно молоды, не закапывайте свой дар в стенах Капеллы, дайте ему засверкать всеми гранями на оперной сцене. Поверьте, действительно стоящих голосов теперь мало, и это весьма прискорбно. А вам повезло обладать именно таким.

Поэтому, завтра, после премьеры, вы просто обязаны подойти к маэстро Сарро и познакомиться с ним лично. Я уже сообщил ему о вас. Маэстро будет вас ждать. А не придёте — я лично вызову вас на дуэль, не будь я Каффареллино, величайшим певцом Европы!

— Какой скромный парень, — с сарказмом заметил я.

— Это невозможно, зачем он вообще про меня говорил, — закатил глаза Доменико.

— Всё нормально. Пойдём к композитору вместе. Ты будешь петь, а я громко восторгаться твоим голосом.

— Да ну тебя, теперь мы действительно опаздываем!

На перерыве в Капелле я сидел на скамье и пытался придумать новые задачи для Эдуардо. Но мои размышления прервал внезапно появившийся в поле зрения Адольфо Ратти. Сопранист присел рядом со мной на скамью и тихо, вкрадчиво спросил:

— Синьор Фосфоринелли, не желаете ли булочку с оливками? Моя сестра Клариче испекла утром.

— Благодарю, — ответил я. — Но я совсем не голоден.

— Клариче сильно расстроится, если узнает, что сам великий солист Фосфоринелли отказался пробовать её шедевр.

— Хорошо, из уважения к вашей сестре я попробую, — ответил я и собирался убрать булочку в карман, но Ратти замотал головой:

— Её надо съесть сейчас, иначе испортится, и у вас будет болеть живот.

«Вот привязался со своей плюшкой! Что это он, интересно, так обо мне заботится? — подумал я. — Здесь что-то неладно». Но делать нечего, пришлось есть ради приличия. Вроде бы Ратти нормальный человек с хорошей репутацией, плохого не предложит. Да не тут-то было.

— Там же орехи! — в негодовании вскочил я со скамьи, бросив гневный взгляд на сопраниста. — У меня соло через десять минут!

При чём здесь орехи, спросите вы? Ещё когда я пел в хоре мальчиков, наш преподаватель строго-настрого запрещал нам перед концертом есть сухарики, чипсы, семечки и орешки, поскольку они сильно сажают голос. Я запомнил его слова на всю жизнь, после того, как не смог после дружеского пикника в коридоре петь соло. Это был стыд и позор.

А теперь, благодаря этим Адольфо и Клариче, я провалю соло в самой Сикстинской Капелле.

— Ой, я и не знал. Вот, Клариче, вот коварная девица! — картинно закатил глаза Адольфо.

— Как я теперь петь буду! — я схватил Ратти за воротник.

— Что здесь происходит? — спросил подошедший в этот момент Доменико.

— Поздравь меня, я сегодня соло не пою. Благодаря вот этому вот, — я бросил взгляд на виновато улыбающегося Ратти.

— Что ты сделал? — строго спросил Доменико у Адольфо.

— Ничего особенного, просто угостил булочкой с оливками…

— И орешками, — добавил я.

Доменико ничего не сказал, молча вернувшись на своё место.

— Я могу выручить — спеть соло за тебя, — с участием предложил Ратти.

— Нет, благодарю покорно, — ответил я. Я уже понял, с какой целью это было сделано. Что ж, соло ты всё равно не получишь: его будет петь Стефано Альджебри.

— Стефано, — обратился я к соседу по партии. — Вследствие некоторых технических неполадок (чуть не сказал, на сервере), очень прошу, спой сегодня вместо меня соло в «Gloria in excelsis Deo», сочинённой твоим отцом. Инженер из Российской империи будет премного тебе благодарен.

— Не вопрос, Алессандро, — добродушно ответил Стефано. — Это произведение я знаю лет с трёх и мне не составит труда его спеть. Кстати, совсем забыл сказать, послезавтра вечером наш отец приглашает тебя и Доменико для участия в небольшом домашнем концерте. Постарайся выучить что-нибудь потрясающее.

— Вряд ли я способен спеть что-либо кроме дежурного репертуара. Но я попробую.

— Отлично, значит, послезавтра в восемь часов вечера. Доменико я отдельно всё скажу.

«Что ж, Эдуардо, похоже, удача на твоей стороне. Этот музыкальный вечер — хороший повод заикнуться о предполагаемой свадьбе. Интересно только, куда меня после этого пошлют?..»

— Всё-таки я не понимаю, что я такого сделал этому Адольфо, что он мне орехи во время мессы подсунул? — возмущался я, когда мы вернулись домой.