Прогрессор галантного века (продолжение)

Уехали они в Версаль через три дня, причем два последних Кристиан по просьбе маркизы Лаферте был с ней наедине. Сашка и подивился специфике женских эмоций и обрадовался: освободился от сладких пут сам и помог освоиться в интимной сфере Кристиану. Принц, и правда, высказал ему свою благодарность, хотя с виноватым выражением лица. Сашка поспешил заговорить об ином (про салон мадам Жоффрен) – на том они инцидент с маркизой и замяли.

Не все читатели, вероятно, знают, что Версаль находится в 20 км к юго-западу от Парижа, в начале водораздельного пространства между Сеной и Луарой. Это пространство и в наши дни изобилует лесными массивами, а 350 лет назад их было, конечно, больше. Версаль был создан на краю одного такого массива – сначала как относительно компактный двухэтажный дворец, а потом достраивался, достраивался и еще обстраивался малыми дворцами, а также домами для знати и разнообразной обслуги. К середине 18 века в Версале уже проживало около 50 тысяч человек! В одном из городских домов Кристиан смог снять для себя и Курта квартиру из 3 комнат – ну, а теперь Курта и Петера свели в одной комнате, а во второй (бывшей гостиной) поселился Алекс. Кристиан хлопотал при вселении больше всех, а потом распорядился заказать ужин из расположенного поблизости ресторана.

Вечером, после ужина, когда они уселись перед уютным огнем камина с бокалами горячего глинтвейна (шел март, но пока очень ветреный), Кристиан счастливо вздохнул:

– Я так рад, Алекс, что мы снова живем вместе. Мне было здесь одиноко, даже тоскливо. А теперь я знаю, что все пойдет по-другому: энергичнее, живее, радостнее….

– Поживем – увидим, Кристиан. Вдруг маркиза усмотрит во мне для себя опасность? Я ведь задумал ее власть ограничить….

– Но как, Алекс? Перед ней все здесь на цыпочках ходят….

– Пока не знаю как. Впрочем…. Не поможет ли наша милая искусница Лаферте, изучившая все тонкости индийской эротики? Если познакомить ее с королем нашим, Людовиком Озабоченным?

К мадам Помпадур их пригласили во второй половине дня. Сашка волновался как абитуриент перед первым экзаменом: такая знаменитая и проницательная женщина! Раскусит его как орех и скорлупки выплюнет на свалку истории….

Первым в гостиную мадам вошел Кристиан, Сашка же чуть сзади и левее. Посреди комнаты в кресле он увидел среднюю по всем параметрам женщину: возрасту, телосложению, миловидности и пышности одежек. Но тут их взгляды встретились, и Сашка затрепетал: столько было в ее глазах прелести, мудрости и затаенной грусти…. Меж тем они отвесили мадам (за креслом которой стояли две молодые фрейлины, а обочь – франт лет 30, опиравшийся на трость) изысканно-учтивые поклоны и замерли в ожидании ее приветствия.

– Наконец-то, принц, Вы нашли время меня навестить, – ласково пожурила Кристиана фаворитка. – Признаться, я ожидала Вас двумя-тремя днями ранее. Впрочем, я давно не была в Париже: за это время он, наверно, отдалился от Версаля на значительное расстояние?

– Поймав сразу одного зайца, я решил было поймать другого, но потерпел афронт, – неожиданно для Сашки решил пошутить Кристиан.

– Вероятно, это была зайчиха? Я угадала! – засмеялась Помпадур, и смех этот Сашке тоже понравился: заливистый, милый, искренний….

Кристиан вместо ответа еще раз поклонился и заметно покраснел.

– Какой Вы еще мальчик, принц, – совсем развеселилась примадонна, и стало казаться, что она недалеко ушла от Кристиана по возрасту. – Но пора бы Вам представить своего спутника. На мой взгляд, на зайца этот молодец совсем не похож. Судя по шраму на его щеке, он куда ближе к хищникам….

– Представляю, миледи: Алекс Чихачев, дворянин из России, наделенный разнообразными талантами и умениями. Он успел проявить себя как инженер, математик, астроном, медикус, музыкант, композитор и сочинитель сказок.

– Ого! – удивленно-недоверчиво посмотрела мадам в глаза «русскому чуду», и Сашку вновь окатила трепетная волна. – А что Вы скажете, мсье, в ответ на этот панегирик?

Сашка внутренне подобрался и начал свою партию:

– Скажу, что он похож на все панегирики: в них похвальные слова всегда преувеличены. Впрочем, Кристиан мой друг, и потому его преувеличения сдвоены.

– Ловко сказано, – одобрила Помпадур. – Но крупицы истины в его похвалах есть?

– Единственное, с чем я могу себя поздравить – это с хорошей памятью. Я запоминаю достижения других людей и пытаюсь их при случае воспроизвести. Впрочем, некоторые мыслеформы приходят ко мне во сне.

– Как Вы сказали? Мыслеформы? Оригинальное слово. А как у Вас получилось создать вальс? Ведь это Вы придумали этот замечательный танец?

– Как раз во сне, Ваше сиятельство. Во сне большинству людей снится что-то необычное. Тут главное сразу повторить вслух или записать. Я же первый вальс, который «услышал» во сне, сразу проиграл, а потом по памяти записал нотами.

– Так значит, Вы учились все-таки музыке, раз знаете нотную грамоту?

– Только азам, мадам. Еще играю как школяр на флейте, клавикордах и гитаре.

– Вы играете на испанской гитаре? – поразилась Помпадур. – Или все-таки на виоле?