Прогулка по Дальнему Востоку

Вообразите только, — последнее из гигантских пресмыкающихся третичного периода, живущее в наше время! Его видели, это небывалое чудище. Многие туземцы встречались с ним, многие европейцы открывали его вновь и вновь. Лично я никогда не видел его, то есть, то, что называется — видеть собственными глазами. Но однажды, когда я был еще мелким служащим, я очень хорошо помню, что меня послали на телеграф от контр-адмирала Белльфона, командующего китайской дивизией, к Полю Думеру, в то время генерал-губернатору; в телеграмме сообщалось, что с канонерки «Лавина» был усмотрен «Морской Змей» неподалеку от «Острова чудес». Под протоколом насчитывалось более десятка подписей.

Таким образом, оно, несомненно, существует, это чудище, длина которого достигает шестидесяти и более метров! Это змея, что, впрочем, не мешает ей быть по размерам вроде кита.

Когда живешь несколько месяцев на Фай Цзы-Лунге, то начинает казаться, что ты перенесен из нашей эпохи в эпоху за двадцать пять, пятьдесят тысяч лет до появления на земле первого человека.

Вдобавок, это Китай, — удивительные острова, неведомые нравы, а в Китае, куда мы с вами скоро отправимся, вам всегда будет казаться, что вы не на земле больше, что вы переменили планету…

III В Китае

Прошло больше месяца с тех пор, как мы покинули Париж и Марсель. У нас было намерение отправиться в Китай, и вот сегодня это намерение осуществится. Через час наш пароход войдет на рейд исключительной красоты и живописности, — на рейд Гонг-Конга. Тот берег, что поднимается из-за горизонта перед нами, — и есть, наконец, китайский берег. Короче сказать, мы по ту сторону земного шара!

Холмы изящных очертаний, высокие и обрывистые; скудная растительность; высокие скалы; а вокруг нашего парохода бесконечное множество парусных судов невиданной формы — «джонок», на которых полощутся четырехугольные паруса из волокон бамбука: таково первое впечатление. Мы подходим все ближе. Появляются лодочки почти той же формы — «сампаны». Вокруг нас целый муравейник. На лодках масса женщин… Под этими широтами ремесло матроса — женское ремесло; женщины, разумеется, желтые, с очень черными и очень прилизанными волосами, в которых сверкают неизменно зеленые камни… Оба берега сближаются понемногу… Мы входим в подобие узкого пролива. К муравейнику джонок и лодок прибавляются большие океанские суда, на этот раз, конечно, европейские, — частью паровые, частью парусные. Их очень много… Мы на одном из наиболее посещаемых на всей земле рейдов. Мне кажется, что Гонг-Конг, даже только как транзитный порт, может похвастаться большим тоннажем, нежели Лондон или Ливерпуль, не говоря уже о Гамбурге…

Мы пристанем здесь с возможным комфортом; большие моторные катера придут за нами, чтобы плавно и быстро доставить на берег.

Примечание в скобках: Гонг-Конг не совсем еще Китай, — мы здесь на острове, являющемся собственностью английской короны. Но, в конце концов, от Гонг-Конга до Восемнадцати Провинций так близко, что мы несомненно будем иметь случай столкнуться здесь с тысячью чисто китайских вещей и с множеством китайцев.

Это будет первой совершенно необходимой остановкой перед прыжком, большим и смелым прыжком в неизвестное, в то огромное неизвестное, что зовется Китаем.

Каких-нибудь сто лет назад на месте Гонг-Конга был утес, скалистый, голый и пустынный. Теперь Гонг-Конг превратился в лес с прекрасными аллеями, среди которого раскинулся город, насчитывающий 300.000 жителей; в городе этом дворцы, сады, отели и фуникулер, который подымает на вершину высочайшей горы, к замечательной санатории. Гонг-Конг — одно из лучших произведений, какое удавалось создать на земле человеку.

* * *

Пройдемся по Гонг-Конгу. Горы так круты, что город должен был растянуться узкой полосой вдоль берега на четыре или пять лье. Строго говоря, в нем всего одна большая улица, — улица Королевы. Для нас, прибывших из Европы, это, несомненно, самая занятная улица из всех, что довелось нам видеть.

Дома, по большей части, синие (так же, как в Сингапуре,) — довольно высокие; вокруг них галереи и лавки; вывески на лавках, черные с красным и золотом, висят отвесно по китайскому обычаю. Улица Королевы далеко не прямая, — она то и дело поворачивает и делает зигзаги, следуя шаг за шагом за всеми изгибами берега. Так без конца… Можно два часа катить на «рикше» с возможной быстротой по улице Королевы и не заметить ни конца, ни начала. А китайские «рикши» бегут очень быстро; без сомнения, не с такой скоростью, как японские, но зато куда быстрее парижских «такси».