Прогулка по висячему мостику

— Станислав Андреевич! Что стряслось? Я у матушки в деревне гостил, так что раньше прибыть ну никак не мог.

— Да вроде уже все нормально, Петр Иванович. Одному дивлюсь, где ты весь этот даун-хаус набрал? Все, как один — полные идиоты.

— Ох, Станислав Андреевич, сам мучаюсь, но других бог не дал, — прослушав Ирин пульс, а затем пульс Радного, сказал Петр Иванович.

Затем он померил Ире давление. Удовлетворенно кивнул головой и избавил Радного с Ирой от связывавшей их трубки. Потом он осмотрел Ирину рану.

— Странно… очень странно… из-за такой ерунды такая потеря крови, — он заглянул в лежащие на тумбочке бумажки, — притом, что свертываемость в полной норме. Как Вас угораздило-то?

— Сама не знаю. Случайно смахнула нож с тумбочки и поранилась.

— И что дальше?

— Тут же схватилась за ранку и чувствую, что джинсы уже мокрые. Как ни пыталась остановить сама, не смогла и позвонила знакомому.

— А скорую сразу вызвать не вариант было?

— Знаете, я как-то не подумала, что это настолько серьезно. Ранка-то маленькая совсем. По сути — царапина.

— Станислав Андреевич, а Вы, как себя чувствуете?

— Мне-то что?

— Как что? Кровушкой-то с барышней поделились по-царски!

— Вы ж знаете — от меня не убудет.

— Знаю-знаю, но все ж предлагаю Вам ночь провести у нас. На всякий случай.

— Ни к чему. Я в полном порядке.

— Как скажете, — рассеянно проговорил Петр Иванович, еще раз пробегая глазами бумажки лежавшие на тумбочке. — Препараты все хорошо переносите? — спросил он у Иры, поднимая глаза.

— Вроде да.

Он ненадолго вышел и вернулся со шприцем и ампулой.

— Что это? — спросила Ира.

— Ничего сверхъестественного. Рана ныть перестанет, и выспитесь, как следует, — ответил он и ввел ей в вену лекарство.

Утром на удивление самой себе Ира чувствовала себя замечательно. Она встала с кровати и прошлась. Рана немного ныла, но особого беспокойства не причиняла. Особое беспокойство причиняло то, что ее разрезанные и окровавленные джинсы использованию по назначению более не подлежали. Однако, вопрос Чернышевского «что делать?» стоял лишь до того, как Ира, к своей неописуемой радости, обнаружила, что ее родной мобильник на счастье с ней, и тут же набрала Генку.

— Доброе утро, Геночка!

— Ирчик! Ты жива! — завопил он.

— А ты что, надеялся от меня раз и навсегда отделаться?

— Во! И даже шутишь — значит, всё в порядке!

— Нет, Генка, не всё.

— Ирчик! В чем проблемы?

— Приезжай сюда — узнаешь. Надеюсь, ты в курсе, где я? А то для меня самой это тайна, покрытая мраком.

— В курсе, Ирчик, в курсе. Скоро буду.

Появился он на пороге палаты уже через пятнадцать минут.

— Ирчик! Как ты!

— Ген, все нормально за исключением того, что из палаты я выходить, к сожалению, не могу.

Она села и вытащила из-под кровати свои изуродованные джинсы.

— Мама дорогая! — воскликнул Генка.

— Вот именно.

— Что же ты сразу-то не сказала?

— Видишь ли, с собой у меня других нет, так что придется покупать новые.

— Так что же ты сразу не сказала?

— Ну сказала бы я тебе сразу, и что?

— Что-что — купил бы по дороге сюда!

— Ген, дамские джинсы — это не мужская рубашка. Тут знаешь сколько тонкостей?

— Ирчик, ты что забыла, что я на глаз целый кордебалет одевал?

— Чего их там одевать! Они все одинаковые!

— Так, Ирчик, зря ты сомневаешься в моих способностях, — отчеканил Генка и мигом исчез.

— Ген, подожди, дай я расскажу тебе, что мне нужно! — крикнула ему вслед Ира.

Генка просунул в дверь голову и, состроив гротескную рожу, сказал:

— Ни к чему!

Он вернулся через полчаса, протягивая Ире пакет:

— Меряй! — торжественно продекламировал он.

— Может, ты хоть отвернешься?

— Ой! Извини! — Генка жеманно отвернулся и добавил. — Если Гаров узнает, что ты в моем присутствии надевала штаны, он меня точно со свету сживет!

— Генка! Не паясничай!

— Как скажешь!

Ира влезла в джинсы и отметила, что сидят они идеально.

— Геночка! Ты гений! Дай я тебя обниму!

— Обнимай, только вот об этом Гарову ни за что не рассказывай!

— Договорились! Не расскажу!

Генка оглядел Иру со всех сторон.

— А ты классно выглядишь, Палладина! Так! Стой! — вдруг спохватился он. — А что ты собираешься делать?

— Как что? — удивилась Ира. — Лечить пораненную ножку.

— Это правда? — недоверчиво спросил Генка. — А то мне сейчас показалось — на одну минуту — что весь этот переполох с джинсами исключительно для того ты затеяла, чтобы удрать на фабрику. Тебе ж здесь вон халатик, я вижу, выдали!

— Генка! — воскликнула Ира. — Ты в своем уме? Какая фабрика? Я ж чуть не померла намедни!

— А джинсы тогда зачем? — подозрительно спросил Генка.

— Ген, ну не выношу я больничную одежду!

— Ладно… Смотри мне!

— Да, слушай, извини, ради бога…

— Что такое?

— Да что-то сразу не сообразила, может, ты мне кроссвордов каких принесешь, а то скучно.

— Ну конечно принесу!

Генка вмиг скрылся, и через пять минут Ирино желание было исполнено. Он уселся рядом с ней, и они немного поболтали, а потом Ира убедительно изобразила усталость, и Генка свалил. Ира немного выждала, повалявшись в постели, затем встала и выглянула в окно. Очень даже кстати выглянула — Генка стоял у центрального входа и курил.