Прогулка по висячему мостику

— Жень, ну с чего ты решил, что Радный будто бы заранее знал, что у нас с ним одна группа крови?

— Ты же сама только что рассказала!

— Жень! По-моему, ты стал параноиком! Ну согласись, ведь понимая, что переливание крови неизбежно, мне, естественно, сделали анализ для определения группы. Вполне нормально, если результаты огласили присутствующим, и нет ничего странного в том, что Радный знает свою группу крови. Однако, для того, что бы он мог стать донором, ему, естественно, не поверили на слово и тоже сделали анализ. И вполне логично предположить, что ожидание результатов в такой критической ситуации не способствовало душевному покою и умиротворению.

— Ир, все это так, — более спокойно и даже сев в кресло, проговорил Женечка, — но что-то мне во всем этом ужасно не нравится…

— Да… — Ира ненадолго задумалась. — Стечение обстоятельств само по себе не возникает. Обстоятельства стекаются под действием определенных сил. Когда тебе, Жень, известно, что это за силы — ты совершенно спокоен, что бы ни происходило, но когда ты не в курсе, то впадаешь в панику, притом тоже вне зависимости от того, что происходит. Так?

Женечка пристально посмотрел на Иру.

— Да, госпожа Палладина, я заметил, что с некоторых пор ты стала манипулировать неким нечто, недоступным мне. Ир, я не против, на самом деле не против. Однако… Извини, но ты вызываешь у меня ассоциации с двухлетним ребенком который самозабвенно забавляется с каким-нибудь оставленным без присмотра включенным электроприбором.

— Жень, но я ведь вроде как пока еще жива и здорова…

— Ну да… «вроде как пока еще»…

— К тому же ты ведь сам как-то сказал, что я не могу делать что-либо неправильно, так как делать что-либо правильно, это значить действовать в соответствии с какими-либо правилами, а эти самые правила, по твоим словам, я и выбираю.

— Ну надо ж! Вспомнила!

— А я никогда и не забывала… вообще-то…

— Ирка, я всегда подозревал, что ты попросту дуришь меня, изображая перепуганную деточку.

— Жень, я не изображала и не изображаю. Мне действительно часто бывает не по себе. Обычные люди постоянно о чем-то переживают и из-за чего-то нервничают только потому, что живут как бы вслепую. Ты, как правило, точно знаешь, что происходит. Ты привык к этому, и если нечто выходит за рамки известного тебе, тебя охватывает такая паника, которой позавидует самый заправский неврастеник.

— Палладина, ты собралась мне мораль почитать разнообразия ради?

— Отнюдь! Я пытаюсь привести себя в чувства после твоей вспышки. Знаешь, зрелище поистине грандиозное, особенно, учитывая мое мнение, сложившееся о тебе.

— Ир, прости, если я действительно напугал тебя.

— Прощаю, — Ира улыбнулась. — И прощаюсь, — добавила она, — так как завтра ждет очередной напряженный день, и мне пора баиньки.

Ира направилась к проходу, но у самой двери остановилась.

— Жень, ведь на самом деле никто не знает — ни ты, ни я — что правильно, а что нет, да и может ли быть в самом принципе что-то правильным или нет.

— Ты права… В наших силах, на самом деле, лишь поступать безупречно не будучи уверенным в правильности действий.

— И ты безупречно не мешаешь мне?

— Стараюсь, по крайней мере. И знаешь, это совсем несложно.

— Разве?

— Тебе попробуй, помешай!

Ира, выйдя из Женечкиной кухни в зал кафешки, вопреки первоначальному плану сразу направиться в отель, уселась за столик и заказала стакан грейпфрутового сока. Чрезмерно учтивый официант предложил испробовать какой-то эксклюзивный десерт, который по его словам готовят исключительно лишь в этом заведении. Ира не отказалась. «Эксклюзивом» оказался обыкновенный сметанный мусс с фруктами, который она частенько делала для Лешки, а иногда, под настроение, и для себя любимой. В общем, ничем, ранее не испытанным, десерт не отличался, но приготовлен был мастерски, и Ира окунулась в наслаждение любимым вкусом. Находясь в состоянии некой эйфории, она даже не сразу поняла, что поет именно ее мобильник.

— Ира, извините за грубость, — проговорила трубка голосом Радного, — но скажите на милость, где Вас черти носят?

— Я в кафе.

— В каком?

Ира осознала, что понятия не имеет ни о названии, ни о месте нахождении относительно расположения улиц. Она силилась объяснить, как проехать, и вдруг вспомнила, что Генка бывал здесь.

— Стас, а там Гена, чисто случайно, не рядом с Вами? — спросила она.

— «Чисто случайно» — рядом.

— Он как-то заходил со мною в это кафе.

— Замечательно! Ждите нас — сейчас подъедем.

Ира заказала еще стакан сока и «эксклюзивный» десерт. Не прошло и пяти минут, как в зал вошли Генка с Радным.

— Как дела, Ира? — спросил Радный, усаживаясь за столик.

— Очень хорошо! Думаю, эдак числу к двадцать пятому, самое позднее к двадцать восьмому, с наладкой будет покончено.

— Ну, Ирчик, в этом никто не сомневается! — изрек Генка. — Лучше скажи, как ты себя чувствуешь?

— Превосходно!

— Мы очень рады, Ира, — жестко проговорил Радный, — но, тем не менее, считаем, что Вы нуждаетесь в хорошем отдыхе, а, учитывая производимое Вами впечатление, есть мнение, что самостоятельно Вы вряд ли способны себе его обеспечить. Ген, ты со мной согласен?