Прогулка по висячему мостику

— Язвишь, Палладина?

— А как ты догадался?

— Ладно, дуй к своим водопадам.

— Как скажешь, — Ира направилась к проходу. — Пока.

Зив настоял, чтобы Ира позавтракала. Есть ей вовсе не хотелось, но, стоило лишь прикоснуться к, приготовленным Татьяной Николаевной салату из огурцов с помидорами и молодой картошке, поджаренной со сметаной, чесноком и укропом, как тут же проснулся волчий аппетит.

— Периодами просто поражаюсь интуиции Татьяны Николаевны!

— Ее интуиция здесь почти ни при чем, — важно промурлыкал Лоренц. — Мы с ней тоже разговариваем, но так, чтобы она нас не слышала, а то, что мы ей говорим, воспринимала, как собственные мысли.

— Забавно… — Ира, продолжая поглощать пищу, задумалась. — Есть у меня такое ощущение, что не только вы этим занимаетесь, а и многие из ваших собратьев по видам.

— Верное ощущение, — проурчал Зив. — В той или иной степени подобным образом общаться с людьми могут очень многие животные, а уж собаки и кошки, живущие с ними, и подавно.

— А люди об этом даже не догадываются, — констатировала Ира.

— Но ты же догадалась? — возразил Зив.

— Только благодаря вашему намеку.

— Вот именно, что лишь намеку. А все-таки, почему догадалась? — поинтересовался Лоренц.

— Видите ли, приходилось как-то наблюдать, как очень прозорливый в некоторых областях человек полностью потерял эти качества, лишившись домашнего любимца. Для себя он объяснил это стрессом от потери дорого сердцу существа, но, как известно, время все лечит, а вот прежние интуитивные качества так и не восстановились. Следовательно, вполне логичен вывод, что не только собственным умом жил этот индивид человеческого типа.

— Ты абсолютно права, и знаешь, мы даже не ожидали, что ты подметишь это, — с подчеркнутым уважением проурчал Зив.

— Утром Женечка сказал, что наблюдательность занимает одно из последних мест в списке моих достоинств.

— Он слукавил. Отчасти, правда. Ты действительно зачастую ведешь себя, как заправская растяпа, но от твоего внимания мало что укрывается, просто втаскиваешь ты это в свою, так сказать, оперативную память далеко не всегда. Тебе требуется для этого веский повод, — промурлыкал Лоренц.

— Это плохо?

— По-моему, нет, — проурчал Зив. — Самое главное, чтобы все происходило своевременно. Представь, что бы было, если б ты задумалась над подобными коллизиями в поведении того индивида сразу, как их обнаружила?

— Да я их тогда и не обнаружила вовсе.

— Если б не обнаружила, сегодня б не вспомнила, — заметил Лоренц. — Так-то вот. И вообще! Мы сегодня когда-нибудь куда-нибудь, вообще, пойдем?

— Пойдем, — ответила Ира. — И знаете, а я бы не прочь с ночевкой прогуляться.

— Тебе ж завтра вроде на светский раут? — напомнил ей Лоренц.

— Вот именно! Так что лучше вернуться завтра, чтоб не оставить себе шанса мусолить мозгами его неотвратимость весь вечер, ночь, утро и день.

— Ты уверена, что не сможешь этим заняться на лоне природы? — спросил Зив.

— Не до конца, но некоторые гарантии имеются, — улыбнулась Ира.

— Послушайте, — сказала она, когда удалось, выйдя на тропу, оторваться на значительное расстояние от группы экскурсантов, — если животные способны внушать мысли людям, то почему они этим не слишком активно пользуются?

— Во-первых, — принялся отвечать на ее вопрос Зив, — пользуются не так уж и редко, а во-вторых, это вовсе не внушение, а возможность общения. Если тебе человек что-то сказал, ты ведь не считаешь, что он внушил тебе мысль, верно? К тому же, люди склонны к вербализации и не мыслят без нее понимания, а в данном случае имеют место, как правило, совершенно иные символы, которые переводятся человеком в слова более чем свободно, подчас даже с точностью наоборот. Плюс ко всему, человеку свойственно немедленное построение ассоциативных цепочек, и тут уж занести может и вовсе очень далеко. Более-менее успешно пользуются возможностью подобной передачи информации животные, живущие вместе с людьми и в некотором роде понимающие значение и функции вербализации, и отчасти, если можно так сказать, владеющие ею. То есть, если, к примеру, вполне обычная собака или кошка демонстрирует понимание человеческой речи, даже пусть и в малой степени, у нее есть повод, закинув свои соображения в человеческий мозг, ожидать, что они отразятся в нем с наименьшими потерями. Однако, то, что человек будет слепо следовать предложенному, это вовсе не значит. Человек всего лишь не догадывается, что эта мысль не его, но ведь и свои собственные не всегда бывают для него убедительны.

— А дикие животные пытаются что-то сказать людям?

— Конечно, — ответил Зив.

— Но случаи, когда бы это привело к благоприятным последствиям, нам не известны, — промурлыкал Лоренц.

— Лоренц чересчур категоричен, — выразил свое мнение Зив. — С помощью такого общения нередко достигаются и положительные результаты, правда, как правило, лишь в сугубо частных случаях.

— Ну да! Когда благодаря данному доброй зверушкой совету, homo sapiens-у удается спасти свою бесценную задницу.