Прогулка в бездну

— Вот именно такое возмущение должно быть на твоем лице, когда я буду рассказывать эту версию в твоем присутствии.

— Зачем, Асия? — Как я не пыталась быть хладнокровной, мне это не удавалось.

Мне казалось, что все игры остались в далеком прошлом. Так же как и накал страстей, их сопровождающий. Но, оказывается, я либо заблуждалась, либо… не хотела видеть очевидного. И второе было значительно страшнее, чем первое.

— Об этом позже. Гадриэль, тебе придется труднее всего. Хотя, с учетом потенциального предательства наследника, твое участие во всем этом кажется вполне естественным. Ты являешься связывающим звеном между мною и Олейором, поэтому и отправился следом. Кстати, в отношении к Лере постарайся быть более циничным, чем это есть на самом деле. Для тебя она — отвергнутая жена твоего друга. Можно предположить, что на каком-то этапе, она побывала в твоей постели, так что и эта сфера ее жизни может найти отражение в твоих рассказах.

Черноволосый Лорд сделал шаг вперед, с намерениями, который ясно читались на его лице. Но она вытянула вперед руку, на которой был закреплен браслет с рохсашем, и он стиснув зубы вернулся на свое место. Вряд ли бы она им воспользовалась — не в той роли она себя нам сейчас представляла, но… это действовало вполне отрезвляюще.

— Чем меньшую значимость будет представлять из себя Лера, тем лучше будет для нее: никто не должен догадываться, какое место она занимает в жизни темноэльфийского принца. Теперь ты — Риган. Как ни старался твой отец, он не смог до конца очистить твою душу от присутствия Ярангира. Кровь Даймонов однажды откликнувшись, не дает тебе покоя. И когда ты узнал, что Лера собралась отнести меч Черного Воина его отцу, ты отправился с ней, чтобы иметь возможность познать Хаос, что скрыт глубоко в тебе.

В отличие от эльфов, дракон воспринял все более, чем равнодушно. Похоже, в его голове рождались мысли, наиболее близкие к моим или… я, наконец-то видела Ригана именно таким, каким он и был.

— Теперь ты, Валиэль. Твое присутствие рядом с принцессой, самое обоснованное — клятва до сих пор не снята и ты обязан всюду следовать за ней. Но вот твое положение здесь, благодаря этому, становится самым сложным. Все, что я могу быстро придумать, ты — моя игрушка, моя прихоть. Такие как ты долго не живут, но за то время, когда ты должен будешь мне надоесть, мы должны успеть.

— Успеть что, Асия? — Наши взгляды встретились. Жестко, бескомпромиссно, не предполагая молчания.

И она это сумела понять, потому что впервые с момента своего появления здесь позволила себе чуть ощутимо улыбнуться, прежде чем ответила.

— Успеть добраться до Вилдора и его тайны. И это все, что я могу сейчас сказать. Пока я не пройду проверку, вам стоит в общении придерживаться тех ролей, что я обозначила. Когда все мои права восстановят, а на это вряд ли уйдет больше двух дней, я сниму контроль с этих помещений. Вот тогда и поговорим. И… постарайтесь вести себя благоразумно.

В ее последнем, прежде чем покинуть наше пристанище, взгляде, брошенном на меня… было смятение. И это больше, чем могли сделать иные признания и уверения, убедило меня в том, что все, сделанное ею, того стоило.

Единственное, что не давало с этим смириться — ее скрытность. За прошедшие пять лет она ясно давала понять, что ее отношение к своим сородичам очень далеко от миролюбивого. Не говоря уже о родне, о которой она старалась не упоминать.

Но даже это старание отдавало такой болью, что вывод напрашивался сам собой — встреча с ними была для нее желанной. Правда, лишь для того, чтобы стать для них последней. И когда она разыскивала возможность отправиться на Дариану, мысли о готовящейся мести ни один раз мелькали в моей голове. Вот только… имя того, к кому это относилось, вряд ли могло всплыть из глубин моей памяти.

Как только дымка портала растаяла, я повернулась к троице своих сопровождающих и вопросительно приподняла бровь, не рискуя задавать свой вопрос вслух. Не знаю, о чем думал каждый из них, но три головы опустились практически одновременно, соглашаясь с тем планом, что предложила Черная Жрица. Впрочем, ничего другого нам не оставалось — трудно оценивать ситуацию, когда зацепиться не за что.

Следующие сутки были… одновременно тревожными и веселыми. Гадриэль вошел в роль первым и нисколько не стесняясь рассказывал в моем присутствии такие истории… от которых краснел даже Риган. При этом его хитрый взгляд нет-нет, да был направлен в мою сторону, словно он таким образом пытался определить границы моей выдержки.

И вряд ли он при этом не понимал, что у меня и без него хлопот хватало.

С одной стороны, мысль об Олейоре никак не хотела покидать мою голову. С другой я раз за разом возвращалась к полному имени Асии и к той оговорке, которую она себе позволила. Вероятность вторжения Даймонов на Лилею, на которую намекнул Элильяр, несколько раз обсуждалась нами перед выходом.