Прогулки по Аду (СИ)

Санитары любезно (не очень, но я не в обиде) помогли мне перелезть с каталки на кровать. Кровать была последней в ряду, у окна. На соседней, вольготно развалившись, заняло место увезенного трупа мое воображение. Вскоре появились медсестра и санитарка. Медсестра дала мне выпить пригоршню таблеток, а санитарка выдернула из-под воображения грязные простыни и постелила свежее белье.

Лампа у изголовья была потушена, и через несколько минут я уже спал. И никакой храп не мешал мне.

Проснулся я от страха. В лицо мне бил ветер и громко завывал в ушах. Я открыл глаза. Темно, лишь светился прямоугольник стекла над дверью, да виднелись силуэты кроватей. Тихо. Никто не храпит. Никакого ветра, и внезапный страх также бесследно прошел.

— Почему никто не храпит? — подумал я. — Они что, все умерли?

Но тут всхрапнул один, его поддержал другой, через секунду присоединился третий, и палата вновь наполнилась многоголосьем храпа.

Я попытался вспомнить, что за дерьмо мне снилось и почему я так перепугался. Память оказалась на месте. Во сне я зачем-то поворачивал свои глаза внутрь себя. Я делал это первый раз в жизни, у меня получалось плохо и коряво, но все равно достаточно, чтобы вызвать определенный эффект. Эффектом и был ветер в лицо, шум и страх.

— Блин! Что это было?

Я посмотрел на соседнюю кровать. Там мирно спало мое воображение. Я ткнул его в бок. Воображение открыло глаза, недовольно посмотрело на меня и зевнуло:

— Рано еще. Спи.

— Нет, — сказал я. — Что это за херня? Что это было?

Воображение проснулось окончательно:

— Несостоявшийся выход в астрал. Тебя кто-то хотел туда выдернуть.

— А почему страх?

— Сработала естественная защита против выхода. Так сказать, автоматическая блокировка действий дурака.

— И кому же я там мог понадобиться? — удивился я.

— Вот уж не знаю. Даже вообразить не могу, — усмехнулось воображение. — Давай спать.

— Может, этому покойничку, на чьей кровати ты лежишь? — спросил я. — Может, он чего в тумбочке забыл?

— Ну, слазь, посмотри.

— Слушайте, мужики, кончайте трепаться. Спать не даете, — раздался недовольный голос какого-то беспокойного больного.

— Храп не мешает, а наш шепот мешает. Парадокс, блин! — сказал я.

— Да заткнитесь вы, блин, нах! — воскликнул еще один, вступивший в дискуссию.

В ответ ему прозвучала оглушительная рулада храпа. Я тихо засмеялся. Кто-то громко выругался. Потом все замолчали. И через пару минут храпящих в палате прибавилось.

Я лежал без сна и думал о том, что это за странная была попытка выхода в астрал. Ничего не придумал, и проснулся уже от того, что медсестра совала мне градусник.

Было утро. Я повернулся посмотреть на соседнюю кровать. Она была пуста.

Начались больничные будни. Завтрак. Ходячие потянулись в столовку, лежачие, я в их числе, съели свою кашу в палате. Потом врачебный обход. Ко мне пришли трое: терапевт, невропатолог и психолог. Мне торжественно был объявлен диагноз — сотрясение мозга, и было обещано разобраться с амнезией. Потом начались расспросы. Я вяло отвечал, что ничего не помню. Двое отстали быстро, а психолог мучил меня до обеда, пытаясь ассоциативно определить уровень моего образования и возможную профессию. Я чувствовал себя Штирлицем.

Наконец ушел и он, и перед обедом снова была горсть таблеток. В обед я скромно похлебал супчику. Я не оставил идею похудеть, тем более, что несколько килограмм за эти сумасшедшие дни уже благополучно меня покинули. И дышать стало как-то легче.

Вечером, совершенно для меня неожиданно, пришел вчерашний мент. Я тяжело вздохнул и в который раз прошел процедуру допроса.

Исписав целый лист, мент заставил меня подписать протокол. Я поставил какую-то закорючку. Он долго ее рассматривал и поинтересовался, подлинная ли. Я только пожал плечами. Я и так пишу, как курица лапой, а уж в подписи вообще ни одной буквы угадать нельзя.

Уходя, он взял мои отпечатки пальцев, чтобы проверить, вдруг я где-нибудь по картотеке у них проходил. Я снова пожал плечами, сказав, что буду рад любой информации, хотя возможной связи с криминалитетом не чувствую совсем никак. Напоследок я спросил про его укушенного сколопендрой напарника. Мент ответил, что у бедного парня разнесло всю руку, что он ходит на уколы и что врачи сказали, что если за пару дней не станет лучше, то положат в больницу.

Следующий день прошел спокойно, и ночь тоже. Никаких астральных попыток больше не было. А на третий день ко мне пришел посетитель. Он представился врачом и был в халате, но «конторой» от него несло нестерпимо. Опять были все те же вопросы, но я видел, что его интересует не то, что я отвечаю, а как. В конце он спросил, не буду ли я возражать, если со мной поработают под гипнозом. Я с энтузиазмом согласился, а когда он ушел, то задумался, как же мне отсюда побыстрее свалить.

Если безымянным бомжом заинтересовалось КГБ, или как оно там теперь называется, то дело пахнет керосином. Значит, они что-то подозревают. И мою фальшивую амнезию расколют за пару дней.