Прогулки по крышам

Агата лихорадочно обдумывала, что бы еще спросить – пока он в расслабленном состоянии. Что, например, он собирается с ней делать... А может, он попросту не знает,что с ней сделать? И отговаривается своей болезнью?

– А как вы сбежали из больницы? – подозрительно спросила она.

Келдыш усмехнулся.

– Думаете, меня кто-то охранял или удерживал? Я довольно быстро пришел в себя. Подсказал дежурному магу, чем он может мне помочь, у них ведь не было еще таких случаев. Они, конечно, заявили в полицию о нападении, но я временно отболтался: сказал, что плохо себя чувствую, мало что помню, и все такое... Повидался с вашей бабушкой. Получил от нее – хм! – напутственное слово. И ночью уехал в столицу.

– А... – начала было Агата, но Келдыш продолжил:

– Почему именно в столицу? Вы же не принцесса Монако и не дочь какой-нибудь суперзвезды. Ваша бабушка не в состоянии заплатить за вас выкуп. Кому понадобилось вас похищать, кроме магов? Причем магов-преступников. Мыведь можем забрать вас в любую минуту... В последнее время СКМ зарегистрировано некое... шевеление, с провинций потянулось множество неклейменых магов. Так что все ниточки ведут в столицу.

– А вы знаете, кто меня похитил?

Келдыш смотрел с насмешкой.

– Нет. Вы ведь не сказали. Но явно кто-то из стариков. Кому небезразлична фамилия Мортимер. Если покопаться в архиве... Скорее всего кто-то из членов исследовательской группы. Их немного осталось... Ох, черт! – Он сморщился, потер лоб. – Опять раскалывается!

– Не напрягайтесь, – поспешно посоветовала Агата. Еще чуть-чуть – и он начнет перечислять фамилии. Тогда она точно выдаст Лема – моргнет, или покраснеет, или еще что-нибудь такое... Она плохо умеет врать. А Келдыш – Ловец. Он работал в полиции. Он сразу догадается.

Келдыш хмыкнул.

– Сочувствуете мне или опасаетесь за своих новых приятелей?

– Все вместе! – буркнула Агата. – А вы... вели какой-нибудь допрос?

– Допросы – не в моей юрисдикции, Мортимер. Я только Ловец.

– А... принимали когда-нибудь участие?

Он внимательно разглядывал ее. Телевизор за его головой надрывался от хохота.

– Что именновас интересует? Сама процедура проведения допроса? Или вы хотите спросить – применял ли я когда-нибудь пытки? Ведь именно на это намекали ваши новые приятели?

Агата поежилась. Так легко это у него прозвучало...

– Мортимер, существуют вопросы, которые не следует задавать. Потому что вам могут ответить – а вы не будете знать, что с этими ответами делать.

Он отвернулся к телевизору и сделал громче звук – разговор окончен. Агата, моргая, смотрела на его спину. Это что значит? Да?

Келдыш повернул голову и сказал громко – наверное, чтобы заглушить радостный смех зрителей:

– Если я скажу «да», что вы будете делать? Шарахаться от меня по углам? Прятаться в туалете? Окончательно меня возненавидите? Что? А если скажу «нет» – поверите?

Она не знала. Ничего-то она не знала и не понимала. Агата сползла с дивана и села на пол. Вытянула ноги, тупо разглядывая их. Телевизор все заливался хохотом.

На самом деле она уже ничего не хотела знать и слышать. Хотелось, как той обезьянке, закрыть уши, глаза и рот. Ничего не слышу, ничего не вижу... Наверное, это и называется бегством от действительности. Только вот куда люди умудряются от этой самой действительности сбежать? Может, лучше в страшную Кобуци, про которую рассказывал Келдыш? Там точно знаешь, что кругом одни чудовища и никому нельзя верить...

Я устала, пожаловалась Агата самой себе, поскольку больше жаловаться было некому. Я так устала. И не знаю – что делать.

Что я могу сделать.

Осторожная рука коснулась ее головы. Она заставила себя не поворачиваться и не смотреть на Келдыша. А он, похоже, боялся, что Агата его оттолкнет. Он не пытался погладить ее по голове, как маленького ребенка, которого надо успокоить. Его теплая рука просто лежала на ее затылке – не двигаясь. Словно ему самому нужно было это прикосновение.

Словно и он не знал, что делать...

* * *

– Выбирайте, Мортимер.

– Что?

– Ну, спальня-гостиная, кровать-диван! – нетерпеливо пояснил Келдыш. – Вы же не собираетесь проявлять трогательную заботу обо мне и сегодня ночью?

Она вообще ничего не собиралась. Агата вспомнила громадину пустынной кровати и вздрогнула.

– Диван!

– Вот и славно, – согласился Келдыш. – Мне кровать нравится больше!

Взял подушку и ушел в спальню.

Агата тянула до последнего. Укладывалась, включала-выключала телевизор, листала одинокую в келдышевской квартире книжку...

– Вы собираетесь спать, Мортимер? – услышала наконец недовольный голос.

– Да, – обреченно сказала Агата. – Спокойной ночи.