Прогулки по Луне

– Такой вот он у нас принципиальный. Не хочет. Оружие, говорит, как девушка. Ему нельзя изменять.

– Не понял, вы что, в одиночку будете наставника защищать?

– Может, и не понадобится. Наставник же сказал: не надо. Жизнь покажет.

Зимний сад в Ленинградском дворце молодежи

Через зимний сад бывшего Ленинградского дворца молодежи быстрым шагом прошла стройная, молодая женщина неопределенного возраста. Ей можно было бы дать лет тридцать пять, может, и меньше. Ухоженная, элегантная, изысканно одетая. В дизайнерском зеленом костюме с юбкой, прикрывающей колени, и в лабутенах на платформе с огромными каблуками. Легкие, стремительные движения выдавали прекрасную спортивную и не только спортивную подготовку. В ней трудно было узнать ту безбашенную оторву, которая пятнадцать лет назад в ГДР вербовала своего первого агента.

За мраморным столиком у развесистой финиковой пальмы ее ждал крупный, солидный мужчина – генерал в штатском. Он приветствовал ее стоя, старомодно поцеловал руку, элегантно отодвинул и придвинул стул, когда она садилась за столик.

– Добрый день, мадам Шторм, рад тебя видеть. Ты как всегда элегантна и неотразима.

– Добрый день, Даниил Александрович. Вы тоже в прекрасной форме. Все работаете. Давно бы на покой пора.

– Внуков нянчить, рыбалка, огород… Нет, это не для меня. Да и не отпустят. Солдат умирает на посту.

– Давненько мы с вами не виделись. Что-то случилось? Вызвали неожиданно – срочно, срочно; путь-то неблизкий – из Пекина в Питер.

– Да, Инга, надо подробно поговорить, дела на нашем проекте – сама знаешь какие.

– Что это вы меня – Инга, да мадам Шторм. Будто мы на спецсвязи, будто мы не работали с вами больше пятнадцати лет.

– Инна, о которой ты говоришь, давно живет в Китае, там она – мужнина жена, бизнесвумен. Ее здесь нет. Здесь только Инга Шторм, полковник Инга Шторм. Беседует со своим непосредственным начальником.

– Вот и пригласили бы на Литейный 4, в первый раз же именно туда пригласили.

– Ну, ты и языкатая. Да нет, здесь уютней. Хоть и общественное место, но ушей здесь поменьше будет. Как твой Гриша? А сыну сколько?

– У Гриши все в порядке. Как могут обстоять дела у консула РФ? А Борьке в этом году пятнадцать будет, хочет в будущем учиться в Гонконгском университете. Кстати, американские и европейские студенты уже довольно давно предпочитают университеты Гонконга: там учиться трудно, но интересно.

– Какая специальность?

– Пока школьник. А потом, думаю, – юрист английского права.

– Ну, ладно, пусть юрист. Все равно по твоей линии пойдет.

– По какой такой моей линии, Даниил Александрович, о чем вы говорите? По нашей с вами линии, что ли? Нет, я бы не хотела…

– Знаешь, Инна, хотим мы, не хотим, а у жизни свои законы. Мы с тобой занимаемся делами – сама знаешь, какого масштаба. Планетарного. Ни прибавить, ни убавить. Нам для этого нужны свои люди. Люди нашего круга. Ты бы не хотела. Отца его спроси вначале.

– Какого отца, что вы себе позволяете? Что вы имеете в виду? – жестко спросила Инга и поджала губы.

– Что я имею в виду… Выросла ты за эти годы. Вон делами какими ворочаешь. А все как девочка. Легкомысленная, вот что я имею в виду. Сын взрослый уже, вырос, до сих пор не знает, кто его отец, отец не знает, что у него сын на Земле растет. Ты что, считаешь, Гришка не догадывается, что не его семени сын? Достаточно посмотреть… Твой Борька – вылитый Йодгар.

– Откуда вы Йодгара знаете?

– А ты откуда его знаешь? Вот то-то. Да нет, не беспокойся, твоя агентура – это твоя агентура, я в эти дела не лезу. Ты же не какая-нибудь мелкая сошка. Сама работаешь. Мне результат важен. Но тем не менее… Сама знаешь: доверяй, но проверяй.

– Не нравится мне этот разговор. И по поводу Борьки моего, и по поводу Йодгара. Тоже мне агента нашли. Скорее я его агент. Я бывала на приемах и у Хиллари Клинтон, и у Маргарет Тэтчер, и даже один раз у английской королевы – что это значит, они мои агенты, что ли?

– Это ты права, конечно, Йодгар – какой он агент? Он наш союзник. И слава богу. Хорошо, когда союзник – такая могучая фигура. Но к тебе, сдается, он почему-то особо благоволит.

– Вы так думаете?

– А ты, бедная, несчастная овечка не знаешь. Еще как благоволит. И не только оттого, что ты дама сердца его любимого Ветрова. Здесь есть элемент чисто мужского расположения. Ты знаешь об этом. И сама ему симпатизируешь. Как дальнему родственнику своего сына и родне любимого человека – кто он ему будет, дед, что ли? Иначе с какого такого бодуна сына своего вдруг Булгаром назвала?

– Хватит уже, товарищ генерал. Это моя личная жизнь. Я понимаю, ваше ведомство все знает. Знаете – ну так и держите язык за зубами. Тем более шутки на этот счет… В ваши-то годы. Не ожидала от вас такой беспардонности.