Прогулки по полю случайностей

Я тебе не смогу помочь.

Ты, пожалуйста, просто держись,

это вовсе не значит – смочь,
это даже не значит – жить,

только если когда никак

и вокруг сплошные не те,
ты, пожалуйста, не сникай,–
я не выживу в темноте.

Ты попробуй просто идти

до и мимо отличных мест,
ведь достаточно перспектив
и достаточно, что ты есть.

Правило правил

Без драматургии, напрямик,
пронизающим насквозь минором,
то, что к сути так и не проник –
норма.

Убеждая в верности идей,

пусть взрослеют насовсем другие;

зиккураты жертв драматургии,
а живых нигде.

Правил нет, мне кто-то говорил,

и тем самым правил, правил, правил,
но когда, скажите, короли
не врали?

А начало, вздрогнув от причин,

выдохнет тревожным и морозным
и последствиями прокричит
грозно.

Фраги

Вспомни, когда превалирует альтернативное прошлое,
стены вибрируют вслух, изменяя цвет и фотографии,
ветер, китайские лифчики сушатся флагами,
фрагами,
вымазанными в гудроне, стоим и молчим о неспрошенном,

ждем, как вот-вот народится игрок да по нам пострелятушки,

так, чтоб кровища с мозгами текла по сегодня гекзаметром;
мы восстановимся снова, без памяти, «тушки не для души»,
снова ждать.

Чё ж не разбрасываться да такими мозгами-то.

Альтернативное прошлое клеммами вставится каждому,

влепят в гудрон беспросветности, вывесят старые лифчики,
изобретатели игр за набор цифр себя не накажут ведь,
но разобраться, то ведь не они, а мы – суки двуличные.

Старый иероглиф

Важнее не сказать, чем…

Продолжения

мне не дождаться.

Стёртость иероглифа

не подразумевает положение,

когда его поправят гравировками.

Достраиваемый в воображении.

Досуживаемые без суждения.

«Джеронимо!», и стать бы не подверженным
сужениям, но невозможно – тени же.

И начинаешь поиски учителя,

и узнаёшь, что есть одни подсказчики,

и понимаешь: бог – уловка читера,
и не перестаётся верить в сказочки.

Но стёртость иероглифа-то вот она,

не из; извне не обойтись шаблонами
и выводами, сводами да вводными.

Так может – свой, несказанным наполненный?

Аз на склоне

А что не взять и не потрогать,
не заучить бы наизусть,
и прогнан.

Воля, волны, гроты

внизу,

и содержимое процесса.

И постоянно проникать –

тонка природа.

Стены, сцена,–

не быть – никак.

И пониманием упорным

ты,
все же силясь заучить,
«аз есмь».

Хотя и это спорно

звучит.

На бетонке

Всем по делу и по мере,
никогда не по-другому.

Дайте старое примерить,

голубиный мирный гомон.

На глубинном, верном деле

всё равно, за что, а станет;
если ничего не делим
то и всё тогда – местами.

На сметане декабрёвой

выйдут чёрствыми итоги.

Чёрным днём, с прошедшим в рёбрах

человек шёл по бетонке.

Нами