Прогулки с бесом (СИ)

Знал, бумага иной быть не может, как только бумажной, а тут... прозрачная, как стекло, но гибкая и не колется. Не могло быть такого, но оно было, вот оно, и никуда не девается. Удивительный подарок, хлеб был меньшим даром, чем обёртка, и это был случай, когда информация о продукте питания по интересу отходила на второй план.

Немецкий хлеб был съедобный, но не вкусный. "Пресный", как о нём отзывались взрослые. Спросите тех, кто помнит вкус немецкого хлеба дней оккупации - и получите ответ "немецкий хлеб не имел вкус", а кто-то и добавит:

- Трава травой, хлебом грешно называть... с опилками - аборигены были уверены: к обычной муке из зерна пришлые добавляя древесную муку. Что за мука, из какой породы деревьев изготовлялась - не знали, но веровали и призывали верить других.

Если допустить фантастику о снабжении оккупированных хлебом немецкой выпечки - проект провалился на первой сотне килограммов продукции по причине невкусности основного продукта питания. Оккупированные граждане, уверен, попросили бы оккупантов отоварить мукой:

- Мы вам покажем, как настоящий хлеб выпекать!

Хлеб, что пекли женщины монастыря, и хлебом назвать было трудно, но это был всё-таки хлеб наш хлеб!

Если сегодня любому кондитеру задать вопрос:

- Что нужно на выпечку кондитерских изделий? - первым и основным ингредиентом назовётся мука, без муки хлеба не бывает, и это одно из заблуждений настоящего времени. В монастырском хлебе оккупационных лет, пользуясь терминами мира науки, мука присутствовала как "следы" оккупационных дней, если пользоваться терминами научного мира, мука определялась, как "следы".

Двуногое и вертикально ходящее существо из высших

приматов (человек) в стадии роста, после сна желает чем-то условно съедобным наполнить пищеварительный мешок (желудок). Если состоятельные люди и до сего дня думают о том, что скушать редкого и необыкновенного - у нищих в таком случае простор шире:

- Что-нибудь съесть!

Нежданно пришло понимание вопроса долгой живучести и здравия нищих: в мире живых их держит аппетит. Есть аппетит - будет стремление найти способ удовлетворения желудка, моего ненасытного зверя, избавьте от заботы о пропитании - заскучаю от безделья, захирею и умру! Старые люди потому и умирают, что их оставляет аппетит. Потерять аппетит, великий двигатель жизни - потерять всё. Проверьте этот простой и понятный закон на братьях наших меньших: заведите пару рыжих котов и кормите их "от пуза", обильно, то есть. Купите килограмм хорошей рыбки, накормите хвостатых до отвал", а рыбьи головы, если проживаете в частном секторе, отправьте на огород удобрением.

И будь я проклят, если через пяток минут кто-нибудь из ваших котяр не принесёт рыбью голову в дом и не расположится продолжатьтрапезу на выстланных чистых половичках! При этом на рыжей морде увидите океан довольства:

- Я - добытчик!

- Подлая и ненасытная рыжая морда твоя! Не наелся, мало, плохо накормил? - не задавайте коту вопросов. Что кот? Охотник, добытчик и я недалеко ушёл от рыжего любимца в устремлениях добыть пропитание телу.

Вернусь к хлебу: верхом технической оснащённости семейной пекарни дней оккупации были два простых, но крайне необходимых редмета домашнего хозяйства:

мясорубка и дежа. "Дежка", нежно называли женщины главную ёмкость в производстве хлеба, Дежа-мать носила хлеб в себе. Набрал "дежа" - программа удивилась и подчеркнула слово красной волнистой чертой: "нет "дежи" в моём словаре, и не было, не держу за ненадобностью"

- Прости машину, дежа есть в твоём словаре, твой словарь древнее машинного, отпусти грех железке, не первой свежести техника.

- "Прости ей, господи, грерх неведения?" Будет чудо, если ныне один из тысячи молоди ответит "что есть дежа" Дежавю знают, но о деже ничего.

- Дежу не грех записать в телеигру "Как обогатиться отгадыванием загадок". Интересная игра, где дяди и тёти могут, если не полные дураки, выиграть аж сто тысяч! А ведь иной, более нужной вещи, чем дежа, в прекрасное оккупационное время, не было.

Разве объёмистая и тяжёлая чугунная ступа, в коей тяжёлым пестом дробили твердейшие зёрна кукурузы, прибывшие к оккупированным вместе с оккупантами?

Не имевшие дробительных устройств (ступ) варили кукурузу до состояния, когда старая, "беззубая" мясорубка, напрочь заывшая вкус и цвет мяса, могла разжевать зёрна иностранного злака.

Сегодня варка кукурузы молочно-восковой спелости дань памяти дням оккупации. Чего не варить, когда газ есть? - а тогда варить до состояния, чтобы поддалась даже и молодым голодным зубам, никаких дров не напасёшься.

И женщины сообразили:

- С топливом кризис, но ели мелко истолочь иноземный злак, да кипяточком обдать и подселить к своим в дежку - уж там иноземца обработают, сделают хлебом! - работала старая мать-мясорубка, дробила, как могла, равные по возросту зёрна иноземной кукурузы.