Прогулки с Бесом (СИ)

Запоздалое любопытство: "выдержал восьмилетний череп мой приземление кирпича с верхней части печи? Высота полёта - полтора, или два метра, не выше? Кирпич - нешуточный, полновесный, старинного изготовления? Назвал бы старинную кирпичную продукцию "честной", со звоном, увесистой и тяжёлой! Настоящий кирпич, но не рахитичный совецкий недоносок!

В какой раз разминулся со смертью? Пятый? Шестой? Не сбиться бы в счёте... Война возвращается теперь уже с востока, и "бухгалтерия жизни" может измениться в любой момент, вплоть до "закрытия счёта".

А в соседнем доме причитал женский голос: отечественная бомба, так редко и необыкновенно разукрасившая платяной шкаф во временном жилище, кусочком металла тела своего угодила в голову сестре. Наповал. Оставшаяся жить в страданиях дошла до точки, когда высота горя выше быть не может и следующая "точка горя" рождает вопрос:

- "А, может и самой следом отправиться"? - или сойти с вершины страдания в долину, согласиться с бедой и продолжать пребывать в этом мире. Выбор "жизнь", делают "крепкие духом", слабые - уходят в небытие...

Женский плачь-стон в соседнем доме сравнил с "пулей на излёте"

Как случилось, что осколок "совецкой освободительной" бомбы убил женщину? Погибшая за два года войны не поняла, что дарят налёты авиации, первый раз попала под обработку с воздуха? Не разбиралась в бомбёжках и в момент максимально громкого воя бомбового стабилизатора стояла у окна в полный рост в ожидании, чем окончится вой? Или сознательно искала смерти? Знала: осколки при взрывах разлетаются веером вверх и в стороны? Если лежать на земле, или в доме на полу - отделаешься трёпкой, какой отделался в прошлую ночь?

Стон-плач в соседнем доме напомнил собственный вой на пепелище родной кельи сутки назад - и устыдился: "что моё горе, всего-то обгоревший старый кот, а женщины сестра погибла..." - и удивился: плач женщины плюс своя недавняя скорбь не выжали слезу...

- ...ибо превращался в юного циника военного времени.

- Есть "циники мирного времени"? Что-то новое.

Кто виноват? Сама и виновата, не упала на пол, услышав пение стабилизатора бомбы-освободительницы. Тебе послан "гостицец", соседу - плюхайтесь наземь оба, бомба, бомбочка, бомбушечка разберётся кого оставлять жить, а кому закрыть счёт дням.

Малый восьми лет знал, что следует делать с телом при звуках воя бомбового стабилизатора, а взрослая тётя не знала, что нужно пластом падать на землю? Или нас бомбили по-разному? А, что если штурман, давший команду первому пилоту "сброс!" в памятную ночь встречи с бомбой ещё раз ошибся? Я-то успел спрятаться в рукотворный кокон из сукна от немецкой шинели и подкладки из совецкой ваты, а женщине не во что было прятаться? Какие мысли посетили погибшую в последнюю секунду пребывания в жизни, и что думал трёпаный событиями трёх последних дней малый, слушая плач сестры погибшей женщины? - сознание, как и желудок, пустовало, и прорастания высоких мыслей не произошло.

- В позапрошлую ночь "большого огня" легко отделался. У женщины, потерявшей сестру, не было мыслей, остались слёзы, слёзы прекращаются с началом работы мозга. Только женщинам дозволено плакать над погибшими.

- Может, тогдашнее сознание женщины наполнить нынешними мыслями? Обвинений в сочинительстве не будет?

- Будет. Обязательно. И что с того? Чем наполнять повесть? И кая разница погибшей, кто оказал милость небес и остановил течение жизни? "Чужие", или "свои"?

- Смерть и есть милость. Как ни живи - всё едино умирать. В этом и кроется прелесть жизни.

Работа изделия оборонной промышленности страны советов (бомба) вызывало удивление, страх и уважение: большая воронка по центру улицы, развороченная водопроводная труба , уложенная в прежние времена на глубине ниже границы промерзания грунта в данной местности, то есть на два метра без двадцати сантиметров, убитая осколком женщина в соседнем доме и разрушенная печь в нашем временном приюте. Работа не менее ста двадцати процентов, а не потащи мать выводок в каменоломни - кирпичи улеглись не на пустую кровать, а на наши головы, подняв производительность взрывного устройства до ста пятидесяти процентов.

Сейчас набиваю строки по принуждению, а тогда плохо думать о родной и любимой авиации не имел права. Принимал и запоминал происходящее, но судить действия взрослых дядей семилетним, пусть и "ушлым" мальчикам не дозволено.

- Жил, чтобы в финале отыграться за прошлое? Дозволено, возрастом сравнялся с тогдашними дядями, а иных и обошёл.

- Да здравствует блаженное время неведения! - светило утреннее солнце, улица будто вымерла, и только плач женщины в соседнем доме напоминал живым: "ещё не все убиты".