Прогулки с пантерой

И вот сейчас нечто непонятное скрывается именно в этом священном месте. Непонятное и неприятное. Можно даже сказать, вонючее.

— Ох, Насть, уж и не знаю, как ее выпроводить, — посетовала наша бессменная помощница Лизавета, секретарь, бухгалтер и администратор в одном лице. Она явилась со стороны хозяйственного магазина, а пластиковом пакете болтались баллончики с освежителями воздуха, огромная упаковка шампуня и хлорный отбеливатель.

— Что случилось?

— Клиентка у нас, Гришка в кабинете забаррикадировался, а я вот в магазин сбежала.

— Из мусорного бака клиентка? — брезгливо сморщив нос, поинтересовалась я.

— Да хуже! С натуральной помойки.

— Какого черта? — пулей промчавшись в кабинет, спросила я коллегу Гришку. По пути краем глаза успела заметить ужасного вида существо, наряженное в серо-буро-малиновые одежды, типичную обитательницу привокзальных клоак и городских мусорных накопителей. Скукожившись, существо забилось в самый дальний угол, за высокую поленицу.

— Ну ты мать, в европах отвыкла от русского духа, — расплылся в злорадной улыбке Григорий, — а родина, знаешь, не всегда мимозами да розами пахнет.

— Ты, лирик недоделанный, что тут происходит? — бушевала я, зажав двумя пальцами нос.

— Не суетись, погоди…

— Гриш, разве у нас все так плохо, что к нам теперь запросто, как к себе домой, приходят бомжи?

— Щас девка помоется и не будет так благоухать, мы сможем с ней поговорить и все выяснить. Чего ты завелась?

— Так она помыться пришла? У нас по совместительству социальная баня?

— Насть, ты меня уморишь. Проблема у человека. Надо выслушать. А пока она в душ не сходит, я лично слушать ее не способен.

Пошире открыв окно и выпустив в воздух струю апельсинового аэрозоля, я закурила. Но противный запах месяцами немытого человеческого тела и одежды, впитавшей весь навар зловонной свалки, все-таки доставал моего избалованного за время отдыха носа. Эта вам не долина реки Рейн…

2. Женщина с помойки

Пока странная клиентка мылась в крохотной душевой кабинке, пристроенной к клозету, Гришка рассказал, что явилась она ранним утром, видимо ждала еще с ночи, притаившись за железным гаражом. Стоило Григорию открыть дверь, как она незаметно просочилась следом. Моментально юркнула за печь, и выковырнуть ее оттуда не удалось ни с первой, ни с десятой попытки. Бомжиха твердо стояла на том, что ей надо рассказать нам нечто важное. Заливаясь горючими слезами, просила не вызывать милицию и в целом вела себя смиренно и тихо. Гришка, рассудив, что без боя она не сдастся, решил действовать хитро. Сначала отмыть даму, потом поговорить с ней и только потом выпроводить. Иначе скандала с дебошем не миновать.

А в целом, по словам коллеги, дела в конторе идут отменно, стажер Ваня Федоткин, временно взятый в штат, пашет, как папа Карло в свои лучшие годы, аудиторская проверка, с которой нагрянули налоговики, закончилась боевой ничьей. Клиентура, не считая утренней гостьи, подобралась приличная и респектабельная. За шесть дней образовалось три новых заказа — денежных и необременительных.

Через час дышать в офисе стало легче. А через два перед нами, наконец, предстала виновница переполоха — субтильная, синюшно бледная женщина лет сорока. Мокрые волосы свисали с высокого лба и почти закрывали испуганные и усталые глаза. Сейчас она была похожа не на бомжиху, а на очень больного изможденного человека. Несчастная куталась в выданный Лизаветой синий сатиновый халат и никак не решалась сесть на пододвинутый Гришкой стул. Видимо, ей все еще казалось, что от нее смердит за версту. Пришлось чуть не насильно устраивать ее в кресло, поить чаем и терпеливо ждать, пока неожиданная наша гостья не соблаговолит объяснить мотивы визита. Если ей нужны деньги, то мы дадим, прикинула я, но хлопотать о потерянной в пьяном угаре квартире не будем.

— Выслушайте меня, пожалуйста, — голос у посетительницы был хриплым, простуженным и звучал неуверенно, как будто она основательно подзабыла родной язык.

— Мы слушаем вас, очень внимательно, — уверил ее Григорий.