Прогулки с пантерой

— Я осмотрюсь. Вы подождите меня, — сказал он, и мы послушно удалились.

«Интересно, — подумала я, — бывает ли так, что один человек видит все, а другой слеп, как котенок? Наверное, если очень постараться, я тоже могу что-то понять?»

Сделав вид, что мне срочно кое-куда надо, я скорым шагов двинула в глубь неприветливой рощи. Птицы не стрекотали, стоял полный штиль. Листья, точно вырезанные из картона, сплетались в густые кроны, защищая землю от живительного солнечного света. Или эта земля не любила свет? А что же она любила? Кровь? Человеческое мясо? Присев, я погладила рукой редкий низко стелющийся мох необычного розоватого цвета. Нет, ничто во мне не дрогнуло. Все мои чувства молчали. Если бы я очутилась в этом месте, не зная предысторию, поняла бы хоть что-то? Едва ли.

Задумавшись, оперлась о дерево, машинально провела рукой по шершавой коре и больно укололась. Черт. Откуда здесь это? На высоте пояса, чуть выше, в ствол был вбит приличных размеров гвоздь с неровной шляпкой, о выступ которой я и задела ладонью. Гвоздь почти новый, он еще не успел проржаветь и даже потемнеть. Я нашла улику? Это железяка тут явно не спроста. Вот так бывает — один умеет чувствовать, а другой находить.

Гордая собой, собралась было уже кричать Марко, но он сам спешил ко мне вместе со Стивом.

— Смотрите, — тихо сказала я им и показала на гвоздь. Что-то они скажут?

Марко коротко переговорил со Стивом и улыбнулся.

— Оставьте, Настя. Это артефакт. Криминалист вешал на него свой фонарь.

Я загрустила, но коллеги уже тянули меня к машине. Некогда было впадать в меланхолию.

— Быстро вы управились, — заметила я.

— Да, к сожалению, по этому месту прошло уже очень много людей.

— Что, совсем никаких результатов?

— Да нет. Теперь я его узнаю.

— Узнаете кого?

— Убийцу.

— Марко, но объясните, как??

— Никакой мистики, Настя. Ровным счетом ничего таинственного и потустороннего. Я все время вам это твержу, но вы, вижу, невольно ждете от меня чуда. Все люди в известной степени отличаются друг от друга. Одни и те же действия они совершают в большей или меньшей степени отлично друг от друга. И никто не повторяется. Другой человек выбрал бы для своих целей другое место. Он оставил бы трупы чуть дальше или, наоборот, ближе к дороге. Или уехал бы к самому тупику или рискнул бы избавиться от тел рядом с основной трассой. Вариантов очень много, но именно этот вариант соответствует именно этому человеку. Степень риска, манера ориентироваться в пространстве, подсознательная тяга к правильной геометрии, в полной темноте он интуитивно выбрал круглую поляну, сделав несколько лишних шагов. Место способно дать уникальную информацию. Но для этого сюда должен прийти я, который все помнит.

В голосе Марко прозвучало некоторое самодовольство.

— Но масса деталей, — продолжил великан, — безнадежна утеряна. Я не могу восстановить его походку по сломанным веткам и по примятой траве, положение тел зафиксировано на фотографиях, но это уже не то. Ну что вы на меня так смотрите? Говорю же, ничего сверхъестественного.

Но и я, и Стив смотрели на итальянца, как на привидение. Мне вдруг стало неуютно рядом с ним. Господи, на любой мой жест не является для него секретом. Он легко может узнать, о чем я думаю по малейшему шевелению брови.

— Не смешите меня, голубушка, — хитро подмигнул Марко, — ваши мысли мне ни к чему. Я ленив и без особой надобности не утруждаю свои и без того перегруженные мозги.

Я смущенно ойкнула и скрылась в машине.

* * *

Трупы второй пары, Анны и Зигфрида Гетерс, были найдены значительно ближе к населенному пункту. И местность в этой точке просматривалась лучше, чем в первом случае. Он рисковал, наш черный человек. Пусть и редко, но машины здесь ездили даже ночью.

— Как я и думал, в нем проснулась тяга к демонстрации, — констатировал Марко, — подсознательно каждый серийник с определенного момента желает быть обнаруженным. Риск доставляет ему острое наслаждение. Первое преступление, если Арина права, и оно действительно было, он скрыл. Во втором случае постарался сделать так, чтобы трупы непременно нашли. А тела Гетерсов выбросил почти на виду. В Москве он рисковал еще больше. Ночью машину мог остановить любой гаишник. Пока логика прослеживается четко. Думаю, очень скоро мы поймаем его за хвост.

Марко не был провидцем.

Как и часом раньше, итальянец попросил ненадолго его оставить и в течении получаса чутко прислушивался к земле, принюхивался, всматривался в каждую травинку и веточку.

— Что-то новое? — спросила я, когда нетвердой походкой он подошел к машине.

— Пожалуй, — задумчиво сказал он, — но я не понимаю, как такое могло быть.

— О чем вы, Марко?

— Нет, нет, должно быть, я просто переволновался. Не сходится.

— Не сходится то?

— Картинки. Очень разные картинки. Но такое бывает. Даже компьютер дает сбои, что говорить о моей голове?