Пройдя долиной смертной тени

С явной неохотой Гиги взошла на трон, скинула халатик и приняла нужную позу. Джоан не смотрела на нее, понимая, каково это — показаться голой своему врагу.

Я не враг!

Босс, ты же все понимаешь…

Как долго он будет рисовать? Всю ночь?

Нет, это простенькая картина. Не больше часа.

Джоан картина не казалась простенькой. Она видела, что художник не просто раскрашивает фотографию: линии становились проще и выразительней, какие-то детали пропадали, какие-то, напротив, подчеркивались. Чем-то напоминало манеру старого художника, писавшего таитянок на черном бархате… как же его звали? Литег?

Юнис, что делать? Неужели — уходить?

Могу только сказать, что бы сделала я…

Я этого и жду!

Ну… всякий раз, когда я приходила и заставала Джо за работой, я его ни от чего не отвлекала, а тихонько смывала роспись, косметику, слегка наводила порядок, готовила что-нибудь поесть на всю компанию…

Значит, все это надо снять и смыть? Думаешь, он заметил?

Джо замечает все.

За немалые деньги Джоан удалось раздобыть наряд, напоминающий тот, который носила когда-то Юнис: алый и черный цвета, полусвитер, полутрико… Самый дорогостоящий специалист по нательной росписи воспроизвел — весьма приблизительно, конечно, — работу Джо Бранка. И все только для того, чтобы это сбросить и смыть…

Она встала и прошла в ванную. Гиги удивленно посмотрела на нее, но Джоан поднесла палец к губам.

За несколько минут вода и мыло вернули ее телу первоначальную окраску.

Полотенца в шкафчике под раковиной… по крайней мере, раньше они там были.

Полотенца там были и теперь: одно большое и несколько маленьких, для лица. Решив не использовать последнее большое, Джоан кое-как растерлась маленьким, посмотрела в зеркало, решила, что выглядит сносно, и подмигнула отражению.

Что теперь, котенок?

Сначала приберись в ванной. Потом перестели постель…

С ванной справиться было легко, благо чистящая паста и пластиковая губка остались почти на своих местах. Пришлось повозиться с унитазом: ржавые пятна не желали оттираться.

Вымыв руки, Джоан перешла к постели. Белье было почти свежим, поэтому она просто поправила простыню и застелила покрывалом. На одной из подушек были следы губной помады.

Гиги?

Почему нет? Что дальше?

Вытри пыль на полках. Только упаси бог: ничего не перекладывай! Все должно остаться на своих местах! Это свято.

 Да, сержант!

Сколько-то времени ушло на полки. Джо, конечно, заметил, что она делает, но виду не подал. Картина вроде закончена, но он продолжал трудиться, добиваясь еще чего-то…

Джоан собрала грязную посуду в раковину и приступила к мытью. Наконец и это дело было сделано.

Теперь — еда?

Угу. Загляни-ка в холодильник…

В холодильнике мерзли несколько упаковок готовых завтраков, коробка с пломбиром, спагетти и пицца разных сортов. Пиццы было больше всего, поэтому она решила приготовить ее. Что там еще? Баночка фруктового ассорти слишком мала на троих, но им можно украсить мороженое… Ну, и хватит.

Сервируем на троих…

Джоан почти закончила накрывать на стол, когда Джо сказал:

—Отдыхай, Гиги.

—Джо, ужинать, — сказала Джоан, обернувшись. — Уже все готово.

Джо медленно, всем телом, повернулся к ней, посмотрел в глаза, начал что-то говорить — и вдруг, закрыв лицо руками, глухо зарыдал.

Джоан бросилась к нему.

Босс! Стой! Не трогай его!!!

Что?

На пол! В лотос! Быстро! С ним Гиги. Она поможет. Омм мани пхадме хум.

— Омм мани пхадме хум.

Гиги, обняв Джо, помогла ему сесть на пол. Лицо у нее было, как у матери, чей ребенок больно ушибся.

Босс, попроси ее — пусть замкнет круг. Омм мани пхадме хум.

— Омм мани пхадме хум. Гиги, пожалуйста, — образуем круг!

Гиги посмотрела на Джоан почти испуганно. В лице ее что-то менялось, менялось, менялось…

— Омм мани пхадме хум. Гиги, помогите мне… помогите нам!

Гиги села рядом с Джоан, взяла ее за левую руку, подала Джо свою…

— Джо! Джо, ты слышишь? Замкни круг, Джо!

Джо внезапно замолчал и поднял на Джоан полные слез глаза. Потом начал медленно менять позу — но шорты мешали ему сесть в «лотос». Он растерянно посмотрел на них — и стал расстегивать. Гиги помогла ему.

— Омм мани пхадме хум.