Проиграем?

Признаться, мне не только хотелось свозить ее на море, но и скинуть на нее Диму вместе со Светой в нашу «первую брачную ночь». Благо, дом большой и никто никому не помешает. А Тая у меня очень даже способная нянька. Умеет абсолютно все. И, кажется, ей это самой в кайф, несмотря на подростковый возраст и в последнее время не самый лучший характер. А может быть, она здесь со мной, потому что я подсознательно боюсь оставлять ее одну с мамой после того, как та развелась со Стасом. И вроде бы за два года никаких мужиков у мамы в квартире по словам Таи не было, все равно червячок сомнений есть.

– Спасибо, но я предпочитаю эту прелесть, а не сорочку. Это на вечер.

– Мам, ну скоро платье будет?

– Через два с половиной часа.

– Ну это долго, – канючит дочь, усаживаясь на кровать. – Мне скучно.

– Иди поиграй с папой.

– Он занят, целует чьи-то ноги, – кривляясь, произносит Света, на что Тая демонстративно закатывает глаза.

– Мне бы твои проблемы, – небрежно бросает сестра, закрывая за собой дверь.

Вот уж никогда бы не подумала, что нашей проблемой станут не бессонные ночи с Димой и общие хлопоты, а ревность Светы. Хоть Дима еще маленький, я уже могу сказать, что это совершенно разные дети. Начиная от беременности, заканчивая родами. Если Света высосала из меня все силы, то с Димой я вообще не заметила, что была беременной. Работала до последнего дня, совершенно без напряга, лишнего веса и прочих «прелестей». И после родов это вышел абсолютно противоположный Свете ребенок. Он на зависть всем спокойный. После рождения сына, я, напротив, похорошела. И все бы было идеально, если бы не Светина ревность, которая добивает уже полгода.

– Светик, – сажусь на корточки. – Ну сколько раз тебе нужно сказать, что папа и я любим тебя не меньше Димы? Просто он совсем еще маленький и с ним нужно проводить чуточку больше времени, пока он не может сам сесть на горшок и покормить себя.

– Сейчас он не требует менять подгузник и кормить его. Можно просто положить его спать, только папа почему-то целует ему ноги, – Господи, дай мне сил…

– А ты знаешь сколько мы тебе целовали ножки? И попу. Знаешь, какая у тебя была вкусная попа? Это как съесть сразу пять пончиков. Ты бы пошла к папе и поиграла вместе с ним. Знаешь, как мы с папой любили играть с тобой?

– Как? – наконец заинтересованно спрашивает дочь.

– Мы любили на тебя дуть. А ты при этом всегда закрывалась ручками, но смеялась. Ты просто попробуй поиграть вместе с ними. Иди к папе, а я сейчас переоденусь и подойду. Поиграем вместе.

– Ладно, попробую.

Быстро переодеваюсь и, как будто почувствовав одним местом, поспешила в комнату. Попала аккурат на Светино «дуть», в переводе на русский – оплевать Диму.

– Ты… зачем так сделала? – возмущенно бросает Зорин.

– Это я виновата, – подбегаю к Леше, сжимая его плечо. – Я не показала, как надо правильно дуть. Света хотела сделать так же, как мы с тобой баловались с ней, помнишь?

И Зорин, и я прекрасно поняли, что Света сделала это нарочно. Но пока предел еще не наступил, сделаем вид, что это мой косяк. Так, может, Света постепенно, с помощью нашего терпения наконец-то примет Диму.

– Помню. Прикольно было. Доча, только дуть надо не так, – как можно спокойнее произносит Леша. – Ты ставишь язык между зубами и плюешься, а надо даже не дуть, а делать вот так, смотри.

Дети разные, а реакции почти идентичны. Правда, Дима смеется меньше, но, к счастью, этого стало достаточно, чтобы заинтересовать Свету.

– А еще можно играть его ножками. Попробуй, Светик.

– Только не сильно, – тут же добавляет Зорин. – Ему ножки еще понадобятся.

Маленькими… очень маленькими шажками, но, может быть, совсем скоро она и проникнется к Диме и не будет такой открытой ревности.

– Ну все, давайте одеваться и собираться.

– Я розовое платье с рюшами хочу. Можно?

– Можно, – киваю, смотря на убегающую в припрыжку дочь. – Ну не злись, – тут же поворачиваюсь к Леше и целую его в щеку.

– Ты бы не злилась, если бы я сделал вот так? – какая-то секунда и Зорин повторяет то, что сделала Света. Теперь оплевана я.

– Конечно, нет. Это же увлажнение кожи, – демонстративно вытираю лицо.

– Ты хочешь, чтобы я каждый раз ее увлажнял таким образом? – уже улыбаясь и подтягивая меня за талию к себе , спрашивает он.

– Ну, Леш. Я все читала, это один из способов провокаций. Она ждет, чтобы мы ее отругали, так у нее будет реальный повод на нас злиться. А так мы ей не даем его, ей скоро это надоест. Вот увидишь, – пытаюсь вырваться из его объятий, на что он сжимает мои ягодицы.

– Жень, все твои книжки херня собачья. В моем детстве все было просто, потому что никто ни с кем не церемонился и вот как Света никто не вые...делывался. Ладно, приму еще антиуспокоина. Пойдем, похвалим, как ей идет платье, – освобождает меня из своего захвата и тут же шлепает по попе.

– Вооот. Она до потолка будет прыгать от радости. Только давай Диму здесь оставим, – кладу его в кроватку.