Проигранные сражения

Указав на некоторые особенности обстановки в Венгрии, Гитлер перешел к вопросу о порядке подчиненности и заявил буквально следующее: «В Венгрии должен быть только один военачальник — командующий группой армий "Южная Украина". Ему должны подчиняться здесь все без исключения. И в этом отношении никакие требования со стороны Венгрии учитываться не будут!»

Затем, обращаясь к присутствующим генералам с требованием безоговорочно удерживать указанные рубежи обороны, Гитлер, возвысив голос, сказал: «Генералы, вы не допустите, чтобы потомки упрекнули вас в том, что в решающий час этой войны вы, к несчастью нашего народа, потеряли выдержку. Я призываю вас вспомнить уроки Первой мировой войны. Документально установлено, что в конце той войны наши противники были близки к поражению. Если бы мы сумели тогда проявить железную выдержку и преодолеть кризис, мы избавили бы немецкий народ и от Версаля, и, может быть, даже от этой войны».

Потом Гитлер напомнил всем о Фридрихе Великом, которого, как он выразился, во время Семилетней войны все его генералы называли сумасшедшим, но за которым они все-таки шли не колеблясь, наперекор всему, до окончательной победы. В заключение он сокрушенно заметил: «Весьма трагично, что ни один из моих генералов и политиков не способен понять происходящего».

После выступления Гитлер удалился вместе с начальником венгерского генерального штаба в свой кабинет. Там генерал Вереш передал ему дружеское заверение регента и всей венгерской нации бороться вплоть до окончательной победы на стороне Германии. Это, вероятно, и вынудило Гитлера снова передать 23-ю танковую дивизию в распоряжение группы армий.

Ни один из присутствовавших на этом ночном совещании не высказал никаких сомнений по поводу оценки обстановки, сделанной Гитлером. Еще целый час, до самого конца совещания, мы сидели под впечатлением сказанных им слов. У всех нас действительно было такое чувство, словно и взаправду в войне еще может наступить какой-то перелом. Никто, конечно, не подозревал, что аргументы Гитлера являются лишь плодом его собственного больного воображения. Тот факт, что русские, форсировав Дунай, вступили на территорию Болгарии, говорил о возможности того, что вопрос о Босфоре встанет на повестку дня. Кроме того, как раз в это время между Великобританией и Советским Союзом появились первые признаки напряженности в отношениях. Мы сейчас знаем, что тогда между ними действительно были некоторые разногласия, особенно после того как Советский Союз договорился с Болгарией относительно совместных действий но оккупации той части Греции (это была Фракия), которую Болгария до тех пор оккупировала самостоятельно. Лишь на Московской конференции в октябре 1944 года Черчилль и Сталин пришли к соглашению, что вся территория Греции должна войти в сферу интересов Великобритании.

Я сидел за одним столом с начальником венгерского генерального штаба. Генерал Вереш, помню, совершенно непроизвольно сказал: «Глава вашего государства, безусловно, гениален. Ясно, что он приберегает свои главные козыри». Именно этот генерал оказался потом в числе первых венгерских военачальников, которые спустя несколько недель перешли на сторону противника.

Легко говорить сегодня о том, что все мы тогда «снова позволили ввести себя в заблуждение демонической силой Гитлера». Но если вспомнить, в каком положении оказались тогда мы — высшие военачальники, облеченные большой ответственностью не только за настоящее, но и за будущее своих солдат, — тогда дело представится совсем в ином свете. Для нас — командующих — не было другого пути, как держаться до последнего. И если бы мы не стали этого делать, то Красная Армия, вероятно, раньше других дошла бы до Атлантического вала.

Западный мир должен быть признателен немецким солдатам Восточного фронта за то, что они, сознавая огромную опасность, нависшую не только над Германией, но и над всей Западной Европой, сдержали натиск противника в неравном бою. Поэтому не следовало бы сейчас клеймить их всех — от генерала до простого солдата — позорной кличкой «затягивателей войны». Те, кто еще делает это на Западе, должны понять, что они не были бы сейчас на своих местах, если бы солдаты Восточного фронта не отдали тысячами свои жизни за то, чтобы сдержать противника.

Глава седьмая ОБСТАНОВКА НА ЗАПАДНОМ КРЫЛЕ ФРОНТА

Споры о правах между союзниками и ультиматум Гитлера. — Советские войска изготавливаются для нового наступления. — Ошибка 4-й дивизии СС. — У нас снова забирают войска.

Венгерские соединения — 4-й и 7-й армейские корпуса, действовавшие на западном крыле группы армий, все еще подчинялись непосредственно венгерскому генеральному штабу. Как и румыны, венгры неоднократно пытались создать собственную группу армий, на что Гитлер всякий раз отвечал отказом.