Происхождение языка. Факты, исследования, гипотезы

Несколько нарушают гармонию этого построения датировки. Согласно современным данным, индивид Лаэтоли 18 жил 120 ± 30 тыс. лет назад. Для Элие Спрингс датировка неизвестна (по строению тела можно предположить, что он жил 100–200 тыс. лет назад). Для Омо 1 – наиболее древнего человека, относимого к нашему виду, – в литературе нередко фигурирует время 130 тыс. лет назад, определенное по раковинам нильских устриц, найденных чуть выше него. Но недавно⁵⁰⁰ в Эфиопии на месте его находки были проведены дополнительные исследования. Омо 1 (как и несколько более архаичный Омо 2) был найден между двумя слоями вулканического пепла. Нижний из этих слоев (его возраст, определенный калий-аргоновым методом, составляет 196 ± 2 тыс. лет) расположен прямо под костеносным слоем. Верхний слой пепла залегает значительно выше костей и датируется временем 104 ± 1 тыс. лет назад. По совокупности данных оба черепа получили датировку 195 ± 5 тыс. лет назад.

Таким образом, если все приведенные датировки верны и классификационная принадлежность всех останков определена правильно, придется признать, что указанный выше ряд переходных форм от архантропа к неоантропу представляет собой не лестницу последовательно переходящих друг в друга ступеней-стадий, а, как и во многих других случаях эволюции, спектр одновременно существовавших вариантов, из которых в конце концов остался только один.

Дебаты относительно времени возникновения Homo sapiens продолжаются: в 2017 г. была опубликована работа⁵⁰¹, где наиболее ранними сапиенсами были названы люди из местонахождения Джебель Ирхуд (Марокко), жившие там порядка 300 тыс. лет назад⁵⁰². По ряду анатомических характеристик они отличаются от современных сапиенсов и сближаются с Homo heidelbergensis, так что дату сапиентации пока явно нельзя назвать окончательной, но в любом случае ясно, что речь идет далеко не о нескольких десятках тысяч лет, и гипотезы о происхождении языка непременно должны это учитывать.

В частности, эти датировки показывают, что при исследовании происхождения языка не приходится, увы, полагаться на достижения сравнительно-исторического языкознания. Наиболее хорошо изученный праязык – индоевропейский – отстоит от нас лишь на 6–6,5 тысячелетий. Примерно таким же временем – в рамках первого десятка тысяч лет до наших дней – датируется и время распада таких известных праязыков, как уральский, алтайский, картвельский, северокавказский, сино-тибетский. Следующий уровень реконструкции – макросемьи, в частности ностратическая (куда включаются индоевропейские, уральские, алтайские, дравидийские, картвельские и, предположительно, ряд других языков) и сино-кавказская (объединяющая северокавказские языки с сино-тибетскими, енисейскими и, возможно, еще некоторыми). Распад этих праязыков датируется временем порядка 12–16 тыс. лет назад. Весьма вероятно, что некоторые из существующих макросемей родственны между собой, но даже столь смелая гипотеза продвигает нас в глубь времен не более чем на двадцать – двадцать с небольшим тысячелетий⁵⁰³. Представители американской школы компаративистики (школы Джозефа Гринберга) утверждают, что смогли классифицировать все существующие на земле языки и свести их к одному общему предку⁵⁰⁴, но уровень доказательности этой гипотезы совершенно недостаточен⁵⁰⁵. Таким образом, попытки экстраполировать на время глоттогенеза данные, полученные в рамках сравнительно-исторического языкознания, при нынешнем уровне знаний едва ли могут претендовать на достоверность.

Но даже если праязык человечества будет когда-нибудь надежно реконструирован, это, скорее всего, не приблизит нас к пониманию глоттогенеза: реконструкции доступны лишь те языки, которые не имеют принципиальных отличий от ныне существующих, так что в реконструированном всеобщем праязыке будут обнаружены слова, состоящие из фонем, – а не, скажем, так называемые диффузные выкрики. Происхождение же этих слов из элементов предшествующей языку коммуникативной системы останется вне рамок сравнительно-исторического исследования.