По А. Б. Ронову и А. А. Ярошевскому, более половины (51,5 %) «гранитного» слоя континентальной коры сложено первично-осадочными метаморфическими породами. Имеются весомые доказательства того, что такие, казалось бы типично магматические, породы, как граниты, могли произойти из обычных осадочных песчано-глинистых отложений под действием метаморфизма. Известны, например, четкие отпечатки раковин моллюсков в гранитных породах. Как считают те же исследователи, формирование значительной части магматической половины «гранитного» слоя также происходило за счет коренной перестройки более древних осадков. Исходя из этого, можно заключить, что осадочные чехлы всех континентов подстилаются магматическими и метаморфическими образованиями, которые накапливались в древних осадочных бассейнах и были обыкновенными осадочными породами.
По данным Св. А. Сидоренко и В. А. Тенякова, среди древних (докембрийских) первично-осадочных комплексов высокоуглеродистые породы содержатся в количестве 10 % и характеризуются в среднем содержанием свободного биогенного углерода до 3,3 %, а в некоторых случаях до 53,5 % (шунгитовые сланцы). Интересно, что такие сильно метаморфические породы, как гнейсы и гранулиты, содержат свободного биогенного углерода (соответственно) 0,06–18,3 и 0,08–1,2 %. Для обычных неуглеродистых пород докембрия содержание свободного органического углерода оценивается исследователями в 0,13 %.
Зная массу пород, слагающих «гранитный» слой коры, Св. А. Сидоренко и В. А. Теняков рассчитали содержание в нем углерода. Оказалось, что только в первично-осадочной метаморфической части «гранитного» слоя земной коры свободного биогенного углерода вдвое больше, чем в объеме всех осадочных образований, накопившихся на протяжении последних почти 600 млн лет: ~ 180×1020
против 91×1020 г. По мнению ученых, в первично-осадочных метаморфических комплексах «гранитного» слоя коры существует грандиозный по масштабам резервуар рассеянных углеводородов (11,3×1020 г), что более чем в 300 раз превышает всю массу углеводородов, сконцентрированных в известных и потенциально вероятных месторождениях нефти и газа, — (0,01–0,03)×1020 г.Такой взгляд на фундамент платформ в корне меняет дело. Постепенное истечение углеводородов из первично-осадочных метаморфических комплексов фундамента по системам трещин и разломов могло и должно было внести существенный вклад в нефтегазоносность перекрывающих фундамент осадочных отложений. В этой связи наличие битумов и даже залежей нефти и газа в трещиноватых зонах фундамента не выглядит чем-то необычным. Тем более что какая-то часть углеводородов могла попасть в породы фундамента и за счет боковой миграции из примыкающих осадочных толщ чехла.
Итак, парированы два из наиболее «сильных» доводов «неоргаников», которые долгое время ставили в тупик сторонников органического происхождения нефти. Однако остались другие, не менее весомые аргументы. Чтобы дать на них ответ, необходимо воспользоваться достижениями геологической науки последних лет. Основные успехи геологии связаны с изучением дна Мирового океана. Именно там лежал ключ, с помощью которого удалось приоткрыть дверь на пути к некоторым геологическим истинам.
Новые данные со дна океана
Систематические исследования Мирового океана, проводимые в последнее 20-летие, дали очень много ценного и порой неожиданного материала. Не была обойдена и нефтегазовая геология. К таким важным открытиям, которые изменили традиционные представления геологов и способствовали прогрессу геологической мысли, в первую очередь следует отнести выявление глобальной рифтовой системы, закономерно и динамично увязывающейся с зонами Заварицкого — Беньофа; симметричное строение магнитного поля океанов и симметричное расположение относительно рифтовой долины разновозрастных участков океанического дна; наличие в структуре земной литосферы различных плит, динамически взаимодействующих друг с другом. Чтобы было понятнее дальнейшее изложение вопросов, связанных с происхождением нефти, необходимо, хотя бы вкратце, остановиться на достижениях морской геологии. Начнем с рифтовой долины океанов.