Происхождение славян

Таки да, некоторые уже и не существуют, алхимия, например. Но чаще новые направления ответвляются, приобретают самостоятельное значение как новые научные дисциплины. И каждый раз представители «старой», назовем ее «классической», науки переживают это ответвление болезненно, протестуют, ставят те самые палки, убедительно показывают «нецелесообразность» нового названия нового научного направления, «некомпетентность» ее лидеров. Старо как мир. На этот счет есть несколько полушуточных замечаний. Одно – что коллега скорее использует зубную щетку, чем методологию коллеги. Другое – что новые научные направления не побеждают в борьбе, просто противники постепенно вымирают.

Вспоминается яростная борьба при становлении молекулярной биологии при концептуальном (и методологическом) отделении ее от биохимии, лет пятьдесят назад. Возражали, естественно, биохимики, особенно «истэблишмент». Это – биохимия, говорили они. Нельзя молекулярную биологию возводить в ранг отдельной, самостоятельной науки. Приводили массу убедительных доводов. Давили авторитетом, академическими званиями. Но в те времена в СССР было проще, если «наверху» была поддержка. Задача решалась в два хода – раз, создание специализированного научного института АН СССР (или на худой конец отраслевого); два, создание нового научного академического журнала. Вот так был создан Институт молекулярной биологии АН СССР (в 1965 г.), и журнал «Молекулярная биология» (в 1966 г.). Все, вопрос решен, поезд уже ушел.

И таких примеров – сколько угодно. Вспомним почти анекдотический случай, когда академик (тогда член-корр. АН СССР) Н.Н. Семенов создавал «под себя» Институт химической физики. Химию знали, физику знали, к физической химии было время привыкнуть, но вот «химическая физика»? Ничего, проглотили, когда в 1931 г. правительство приняло решение. Ну, типа, кто не согласен? Выходи по одному…

Переходим к нашему времени. Термин «ДНК-генеалогия» пять лет назад был встречен в штыки, теми самыми популяционными генетиками. Мотивы – те же: как же так, это непривычно, неправильно, такого слова нет, и вообще – надо все делать по правилам, начальник должен быть из нас, мы должны решать, а как же иначе? Но поскольку решения правительства СССР, пардон, России мне ждать было некогда, то пришлось принимать решения самому. В 2008 году я основал Академию ДНК-генеалогии, памятуя, что академия – это интеллектуальное содружество людей, обсуждающих свое (в данном случае) научное направление, и – как правило – выпускающее свое научное издание. Сейчас в Академии есть свои члены в России, Японии, США, Шотландии, а в журнале «Вестник Академии ДНК-генеалогии», который выходит ежемесячно в сетевом и бумажном издании, и уже вышло в аккурат 50 выпусков общим объемом около 10 тысяч страниц, где публикуются специалисты со всего мира – от Америки и Европы до Австралии с Новой Зеландией, статьи публикуются на разных языках – и русском, и английском, и словенском, и других. Отдельную рубрику ведет на своем языке шотландка, специалист по генеалогии, которая освоила ДНК-генеалогию и стала активным популяризатором новой науки.

Так вот, методология новой науки – совершенно отличная от таковой в популяционной генетике. И понятно почему – разные цели, задачи, направления, решаемые вопросы, используемые приемы в интерпретациях данных. ДНК-генеалогия – это в значительной степени химическая (биологическая) кинетика мутаций в ДНК и историческая интерпретация получаемых результатов. Кинетика – моя прямая специальность по образованию (я заканчивал кафедру химической кинетики под руководством Н.Н. Семенова в МГУ), биологи и прочие генетики этим аппаратом не владеют, и, как показывает опыт последних пяти лет, в основном овладевать и не хотят, или не могут, подготовка не та. Да и не нужно это им в рамках попгенетики. Они другие задачи решают. Например, почему у башкир одни типичные наследственные болезни, а у евреев другие. Это – типичные вопросы популяционной генетики. Потому что генетика, популяционная. Когда они пытаются рассчитывать по мутациям хронологию древних событий, получается только конфуз. Потому что рассчитывать не умеют, образование нет то, опыт работы в генетике не тот.

В 2009 году я уламывал редактора Journal of Genetic Genealogy оставить в статье (и в заглавии) слова «ДНК-генеалогия», потому что по его (бывшему) мнению «такого слова нет», и рецензенты тоже возражали. Ничего, уломал. Так и пошло, теперь серии статей идут с этим уже принятым в науке термином, на русском и английском и других языках, в академических журналах. А Л. Клейн – опять едет по своей колее: