Читаем Происхождение видов полностью

Обратимся теперь к австралийским видам; хотя эти птицы кладут обыкновенно по одному яйцу в гнездо, но не редкость найти два и даже три яйца в одном и том же гнезде. У бронзовой кукушки яйца значительно колеблются по своим размерам, от восьми до десяти линий в длину. Если бы для вида оказалось выгодным нести яйца еще меньшего размера, чем те, которые он несет теперь, либо для того, чтобы обмануть известных приемных родителей, либо, что более вероятно, для того, чтобы птенцы вылуплялись скорее (так как утверждают, что существует соотношение между величиной яиц и продолжительностью их высиживания), – то ничто не препятствовало бы тому допущению, что могла бы образоваться раса или вид, которые откладывали бы все более и более мелкие яйца, так как последние могли бы с большей надежностью подвергаться высиживанию и уходу. М-р Рамсей замечает, что две австралийские кукушки, откладывая яйца в открытое гнездо, обнаруживают решительное предпочтение гнездам с яйцами, сходными по окраске с их собственными. Европейский вид заметно обнаруживает наклонность к подобному же инстинкту, но нередко и уклоняется от него, так как доказано, что кукушка кладет свои светлые, бледно окрашенные яйца в гнезда садовой завирушки с яркими зеленовато-голубыми яйцами. Если бы наша кукушка неизменно обнаруживала упомянутый инстинкт, он, конечно, был бы отнесен к тем инстинктам, относительно которых предполагают, что они были приобретены одновременно. Яйца австралийской бронзовой кукушки, по словам м-ра Рамсея, необычайно изменчивы по окраске; поэтому естественный отбор мог развить и закрепить всякое благоприятное изменение в этом направлении так же, как и в направлении размеров.

«Если бы трехлетний Моцарт стал играть на фортепиано не после поразительно малой практики, а совсем без практики, то справедливо было бы сказать, что он это делает инстинктивно»

У европейской кукушки дети приемных родителей обыкновенно выбрасываются из гнезда в течение трех дней по вылуплении птенца кукушки; а так как последний отличается в этом возрасте своей беспомощностью, то м-р Гулд сначала был склонен думать, что акт выбрасывания производится самими же приемными родителями. Но теперь он получил несомненные данные относительно молодой кукушки, которую действительно видели в тот момент, когда она, хотя еще слепая и неспособная поднять головы, сама выбрасывала своих сводных братьев. Один из них был снова помещен наблюдателем в гнездо и снова выброшен из него. Что касается того, каким образом мог развиться такой странный и противный инстинкт, то в случае, если бы для молодой кукушки было очень важно – как это, вероятно, и есть на самом деле – получить вскоре после рождения возможно больше нищи, я не вижу особого затруднения в том, что она приобрела постепенно, в ряде последовательных поколений, слепое желание, силу и строение, необходимые для акта выбрасывания, так как молодые кукушки, обладающие наилучше развитыми привычками и строением такого рода, будут иметь больше шансов быть выкормленными. Первою ступенью к приобретению соответствующего инстинкта могло быть совершенно бессознательное беспокойство со стороны птенца, когда он несколько подрастал и становился крепче, а затем эта привычка могла развиться и перейти на более ранний возраст. Это представляет для меня не большее затруднение, чем то, что невылупившийся птенец других птиц приобрел инстинкт пробивать скорлупу, или что молодые змеи имеют в верхней челюсти, по наблюдениям Оуэна, острый временный зуб для прорыва прочной оболочки яйца. Потому что, если каждая часть организма подвержена индивидуальным изменениям во всяком возрасте, и изменения имеют наклонность передаваться по наследству в соответствующем или более раннем возрасте – положения, которые нельзя оспаривать, – то инстинкты и строение молодой особи могут медленно изменяться так же, как и у взрослой особи; и то, и другое должно быть или принято, или отвергнуто вместе со всей теорией естественного отбора.

«Некоторые инстинкты, трудно поддающиеся объяснению, могут сначала казаться роковыми для всей теории естественного отбора, но это затруднение исчезает, если вспомнить, что отбор может быть применен к семейству так же, как и к отдельной особи, и в обоих случаях приводит к желательной цели»

Перейти на страницу:

Все книги серии Великие ученые

Похожие книги

Два героя
Два героя

Эдуард Андреевич Гранстрем (1843–1918) — издатель, писатель, переводчик; автор многих книг для юношества. В частности, приключенческая повесть «Елена-Робинзон» была очень любима детьми и выдержала несколько переизданий, как и известная «почемучкина книжка» для девочек «Любочкины отчего и оттого». Широкую известность в России приобрели его книги «Столетие открытий в биографиях замечательных мореплавателей и завоевателей XV–XVI вв.» (1893), «Вдоль полярных окраин России» (1885). Гранстрем был замечательным переводчиком. Наиболее значительной его работой в этой области является перевод финского эпоса «Калевала», а также «Сказок профессора Топелиуса».В данном томе публикуется роман «Два героя», в котором рассказывается об открытии Колумбом Нового Света, а также о его жестоких «наследниках» — испанских конкистадорах, огнем и мечом вписавших свои имена в историю Великих географических открытий. Одним из таких был Фернандес Кортес, покоривший Мексику и ради наживы разоривший древнейшую культуру инков.

Эдуард Андреевич Гранстрем

Классическая проза ХIX века
Вдали от безумной толпы
Вдали от безумной толпы

В 2015 году один из авторов знаменитой «Догмы 95» Томас Винтерберг представил на суд зрителя свою новую картину. Экранизация знаменитого романа Томаса Харди стала одним из главных кинособытий года.В основе сюжета – судьба Батшебы Эвердин. Молодая, сильная женщина независимого нрава, которая наследует ферму и берет управление ею на себя – это чрезвычайно смелый и неожиданный поступок в мире викторианской Англии, где правят мужчины. Но у женщин есть куда более сильное оружие – красота. Роковая дама разрушает жизни всех, кто приближается к ней, затягивая события в гордиев узел, разрубить который можно лишь ценой чудовищной трагедии.Несмотря на несомненное мастерство Томаса Винтерберга, фильм не может передать и половины того, что описано в романе. Тонкий психологизм, противоречивые характеры героев, сложное переплетение сюжетных линий – все это Вы найдете на страницах произведения Томаса Харди.

Томас Гарди

Проза / Классическая проза ХIX века / Проза прочее