Происхождение всех вещей

Отца Альмы там не было — в той экспедиции он не участвовал. Генри Уиттакер приехал на Таити восемь лет спустя, в августе 1777 года, в составе третьей экспедиции Кука. К тому времени англичане и таитяне уже привыкли друг к другу и даже успели друг другу понравиться. Некоторых британских матросов ждали островные жены, а кое-кого и островные дети. Таитяне звали капитана Кука Тооте, так как не могли выговорить его имя. Потом еще много лет любой британец был у них Тооте. Альма знала все это из историй, которые рассказывал отец, историй, которые не вспоминала несколько десятков лет. Теперь она вспомнила всё. В юности ее отец купался в этой самой речке. Альма знала, что теперь миссионеры использовали ее для крещения.

Она не совсем понимала, что ей делать дальше. Вокруг не было ни души, лишь какой-то малыш в одиночестве играл в реке. Ему едва ли было больше трех лет, на нем не было ни клочка одежды, но он, кажется, ощущал себя вполне уверенно, плескаясь в воде без присмотра. Ей не хотелось оставлять свои пожитки, поэтому она просто села на свои коробки и стала ждать, когда кто-нибудь придет. Альме ужасно хотелось пить. С утра она была слишком взволнована и не позавтракала на корабле, поэтому вдобавок и проголодалась. Прошло много времени, и из одной из дальних хижин вышла дородная таитянка в длинном скромном платье и белой шляпке. В руках у нее была мотыга. Увидев Альму, она остановилась. Альма встала и разгладила юбку.

— Bonjour, — крикнула Альма. Таити теперь официально принадлежал Франции, и ей казалось, что лучше говорить по-французски.

Женщина лучезарно улыбнулась.

— Мы говорим по-английски! — прокричала она в ответ.

Альме хотелось подойти ближе, чтобы не нужно было перекрикиваться, но она чувствовала себя привязанной к своим вещам, хоть это было и глупо.

— Я ищу преподобного Фрэнсиса Уэллса! — прокричала она.

— Он сегодня в саду! — весело выкрикнула женщина в ответ и зашагала по своим делам по дороге, ведущей в Папеэте, снова оставив Альму одну с ее сундуками.

В саду? Неужели у них тут есть сад? Если и так, Альма не видела никаких признаков этого. Что же имела в виду эта женщина?

В последующие часы мимо Альмы и ее груды коробок и сундуков прошагали еще несколько таитян. Все они были настроены приветливо, но ее присутствие ни у кого не вызвало особого любопытства, и никто не задержался надолго, чтобы с ней поговорить. И все сообщали ей одно и то же: преподобный Фрэнсис Уэллс на целый день ушел в сад. А когда же он вернется из сада? Этого никто не знал. Но все очень надеялись, что до темноты.

Альму окружила шайка мальчишек, затеявших дерзкую игру: они стали бросать камушки, целясь в ее сундуки, а иногда и в ноги, — пока их не прогнала тучная пожилая женщина с недовольным лицом и они не убежали играть на реку. День клонился к закату, и мимо Альмы прошагали несколько мужчин с удочками и вошли в море. Они по шею погрузились в тихие волны и забросили удочки. Альме невыносимо хотелось пить и есть. Но все же она не отваживалась уйти и оставить свои вещи без присмотра.

В тропиках темнеет быстро. За месяцы, проведенные в плавании, Альма успела это понять. Дети выскочили из речки и разбежались по домам. Альма смотрела, как солнце стремительно опускается над высокими пиками острова Мореа, лежавшего по ту сторону залива. Ее охватила паника. Где же она будет спать? Вокруг нее закружились москиты. Таитяне перестали ее замечать. Они занимались своими делами, точно она и ее багаж были грудой камней, валявшейся здесь всегда, с начала времен. Вечерние ласточки покинули кроны деревьев и вылетели на охоту. Свет заходящего солнца ослепительными бликами отскакивал с поверхности воды.

А потом Альма увидела что-то в океане — какой-то предмет, плывший к берегу. Это было каноэ из выдолбленного ствола дерева, маленькое и узкое. Она прикрыла глаза от отражающегося солнца и прищурилась, пытаясь разглядеть фигуры в лодке. Однако увидела всего одну фигуру, довольно энергично орудующую веслами. Каноэ подплыло к берегу с поразительной скоростью — как маленькая стрела, пущенная с идеально рассчитанной силой, — и из него выпрыгнул эльф. По крайней мере, такова была первая мысль Альмы: откуда здесь взяться эльфу? Но при ближайшем рассмотрении эльф оказался человеком, притом белым, с растрепанной копной снежно-белых волос и такой же белой развевающейся бородой. Он был маленьким, кривоногим и проворным и затащил каноэ на берег с удивительной для такого крошечного существа силой.

— Преподобный Уэллс? — с надеждой выкрикнула Альма, замахав руками самым неподобающим образом.