Происшествие в пещере

Салазара ради, они же враги! Поттер - ребёнок из пророчества, которому предначертано было победить Тёмного Лорда! Он мог покончить с врагом, просто оставив его умирать самой унизительной из всех возможных смертей, так нет же, этот идиот спас Лорда Волдеморта!

Но… Поттеру плевать на пророчество. Он сам так сказал. Мальчишка предпочёл свои инстинкты разуму, ему было всё равно, что он совершает ошибку. Для него главное, что это не претило его сердцу и желаниям.

Сколько раз он высмеивал слабость щенка? Сколько раз смеялся над глупыми, порывистыми поступками? Каким предсказуемым глупцом делало мальчишку его сердце!

Но если бы не жалкие чувства Поттера, он бы сейчас не сидел здесь… Он, величайший маг, поддался бы самой большой и страшной своей слабости - смерти.

Невольный яростный рык сорвался с губ, и Тёмный Лорд сильнее вжался в спинку кресла, впиваясь коротко остриженными ногтями в подлокотники.

Что ему теперь делать? Как искать ответы и строить планы, когда в нём бушуют чувства? Как ему справиться с этим нежеланным, связывающим по рукам и ногам чувством благодарности, которое кислотой сжигает его изнутри? Но хуже было другое - когда рядом с ним был Поттер, всё вдруг воспринималось иначе, его ненависть и решимость убить этого недоумка просто растворялись.

В такие минуты он вёл себя совсем не так, как обычно, и сам не понимал почему.

В конце концов, Волдеморт решил использовать свой старый мыслеслив и с помощью воспоминаний понять, что и когда в нём изменилось. Он очень редко пользовался им - боялся, что кто-нибудь увидит то, что им не предназначено.

Другого выхода Тёмный Лорд сейчас просто не видел.

И только он собрался встать, как вдруг что-то острое распороло кожу на правом бедре. Риддл зашипел от боли и засучил мантию, быстро и аккуратно ощупывая карман брюк, в котором и лежало то, что его порезало. С зарождающимся пониманием он медленно достал… сломанную оправу от очков Поттера. К тонкой железке до сих пор крепился один из осколков, и его кончик окрасился свежей кровью.

С легким недоверием Волдеморт положил «победоносный трофей» - как он его тогда назвал - на стол прямо перед собой.

Странно, он редко забывал о тех вещичках, которые крал, особенно если учесть, что эти очки принадлежали Поттеру. Тёмный Лорд аккуратно коснулся сломанной оправы и тут же отдёрнул пальцы, словно наяву услышав, как бьётся стекло. Тогда он и придумать не мог лучшей расплаты; покалечить мальчишку за его ошибки, но сейчас Волдеморт чувствовал лишь притуплённый пустой испуг.

Пока Риддл невидящим взглядом смотрел на то, что некогда было очками, из-за тяжелых туч появилось солнце, и сквозь темные зелёные шторы, занавешивающие узкое окно, в комнату проникли золотые лучи. Маленький осколок, преломив попавший на него свет, засверкал.

Тёмный Лорд с минуту просто рассматривал его, потом прошептал:

- Эти очки такие же, как ты, Поттер. Как ни пытался я их сломать, они всё равно сияют.

Словно услышав его слова и желая подтвердить их, осколок засверкал ещё ярче.

- Так глупо с моей стороны пытаться их уничтожить. Они ведь часть тебя, прямо как тот шрам, которым я отметил тебя… Я не учёл… - когда он подумал о дерзком мальчишке, в груди разлилось тепло, и он оборвал сам себя, так и оставив непонятные чувства невысказанными.

Он не должен был этого чувствовать. Эти чувства непристойны, недостойны и опасны.

Как такое вообще могло произойти? Ведь много лет назад он сам уничтожил свою человечность!

Так что же значат эти чувства? Может, у него повреждён мозг, и от того он по-другому сейчас смотрит на мир? В конце концов, несколько дней назад он был почти при смерти…

Или, может быть, дело в том, что вернулся Негура и оживил болезненные и давно забытые воспоминания о самой большой его слабости?

Может, он слишком долго потакал физическим потребностям своего тела? С тех пор как погиб его последний хоркрукс, Нагини, Тёмный Лорд заставлял себя есть, пить и спать, как самый обычный человек, и это могло пробудить в нём давно утраченную человечность…

А может, эта дерзость, наивность, смелость, упорство и нерушимая невинность Поттера повлияли на него сильнее, чем он думал…

Когда перед глазами вновь встало лицо щенка, он ощутил…

Скрежет ногтей о полированную поверхность стола немного его отвлёк. Поэтому Риддл снова и снова царапал дерево, только чтобы прекратить этот отвратительный поток мыслей и чувств.

Он не должен зацикливаться на этих вероломных чувствах. Его вообще не должны были волновать никакие чувства!

- Поттер, - зло прошипел Волдеморт. - Что, во имя Салазара, ты со мной сделал?

Станция Кинг Кросс, Лондон

23 декабря 2000, 10:20

- Мы приехали.