Пройти чистилище

— Мистер Эшби, — ответил Розенфельд, знавший, где работает Александр, — я уважаю организацию, интересы которой вы представляете. Но вы действителыю считаете, что ваше ведомство имеет процессуальные права по допросу обвиняемого?

— Это будет не допрос, — возразил Эшби, — это будет беседа.

Розенфельд посмотрел на Кемаля и тот равнодушно кивнул головой.

— Хорошо, — согласился адвокат, — вы можете побеседовать. Полчаса, надеюсь, вам хватит? За это время мы успеем выпить кофе.

— Согласен, — сказал Эшби.

— Да, — кивнул прокурор.

Он вышел первым, чуть не опрокинув стол, мимо которого проходил. За ними, не спеша, вышли Розенфельд и Страум. Последним уходил Кэвеноу. Он с ненавистью взглянул на Кемаля, но ничего не сказал.

Эшби задумчиво смотрел на Кемаля.

— Мистер Кемаль, у вас не болит голова? — внезапно спросил он.

— Кажется, нет. Вы решили остаться, чтобы узнать про мое здоровье? — насмешливо спросил Кемаль.

— Нет. Просто мне интересно, как вы себя чувствуете после многолетней комы. Вы ведь попали тогда в аварию. Для пострадавшего после такой катастрофы вы рассуждаете слишком логично.

Кемаль прикусил губу.

— Вы хотели бы, чтобы перед вами сидел дебил? — спросил он.

— Не нужно так стращать. Вы понимаете, что мы будем настаивать на медицинской экспертизе?

— Конечно.

Эшби внимательно смотрел на Кемаля, но не замечал никаких признаков волнения.

— Мы будем проверять все, мистер Кемаль Аслан, — тихо, но убедительно говорил Эшби, — каждый день вашей жизни в Болгарии, в Турции и Америке. Вы уже поняли, что не этот прокурор будет вашим главным соперником? Мы постараемся доказать, что вы не тот, за кого вы себя выдаете. У вас не будет никаких шансов, мистер Кемаль Аслан.

— Интересно, как же меня тогда зовут? — спросил Кемаль.

— Этого я не знаю. Но надеюсь, что скоро узнаю. И тогда вам не помогут никакие адвокаты. Ваш ловкий трюк с появлением в Бейтауне я оценил. Конечно, мы все поступили глупо, арестовав вас, не имея никаких доказательств и теперь вы явно издеваетесь над нами. Судя по всему, вы и рассчитывали на подобный результат. Но вы просчитались, мистер Кемаль, мы постараемся найти эти доказательства. Я убежден, что именно вы резидент советской разведки.

— У вас богатое воображение мистер Эшби. Я правильно называю вашу фамилию?

— Правильно.

— Я не понимаю, о чем вы говорите.

— В таком случае, я вам помогу, — сказал Эшби. — Вы не только передали тот злополучный конверт в Балтиморе. Это могла быть и шутка, я согласен. Но вот данные по компании «Дженерал электрик» могли знать только вы. И данные по нашим подводным лодкам знали тоже только вы. Наконец, поставки «Дженерал электрик» по заказу АНБ и ЦРУ. О них могли узнать и передать только вы. Вам не кажется, что совпадений слишком много?

— Не знаю. Я плохо разбираюсь в таких вещах. Моя сфера — экономика, — ответил Кемаль.

— В такое случае я напишу вам на бумаге название операции, которую вы провалили.

Эшби написал два слова и передал их Кемалю.

— Только не говорите, что слышите впервые и эти два слова, мистер Кемаль Аслан. Узнавший об этом разведчик, работавший против вас, уже арестован. Это лучшее доказательство, мистер Кемаль. И его не смогут оспорить никакие адвокаты.

На бумаге были два слова — «Айви Беллз».

Глава 36

На следующий день письмо действительно нашли. Но, по настоянию прокурора Фэннера, арест был продлен еще на семь дней. Прокурору были предоставлены сведения ЦРУ, не подлежащие оглашению и он согласился продлить проверку. Несмотря на все протесты Розенфельда, его ходатайство было отклонено. В вопросах национальной безопасности американцы были слишком консервативны и одержимы. Кэвеноу и Эшби получили время для должного оформления обвинительного заключения и сбора необходимых доказательств.

Адвокаты протестовали шумно и скандально. Правда, они пока не прибегли к самому мощному оружию — прессе. В интересах дела об аресте Кемаля Аслана не распространялись и даже исполняющий обязанности Президента его компании Имацу не знал, что конкретно случилось с шефом, находящимся в отпуске. Адвокаты понимали, что любой слух может гибельно сказаться на коммерции их клиента и старались также не особенно распространяться на тему ареста, отказываясь от многочисленных интервью и избегая особо домогавшихся журналистов.

Эшби и Кэвеноу развили в эти дни бешеную активность. В Болгарию был послан специальный представитель. Два сотрудника ЦРУ были задействованы в Турции, еще двое офицеров ФБР работали в Хьюстоне. Сведения каждые полчаса докладывались лично Кэвеноу. Но никаких обнадеживающих результатов получить не удавалось. В Турции тетушка Кемаля вспомнила, что у него на руке была родинка, но такая родинка у племянника действительно была и разочарованный Кэвеноу наорал на врача, проводившего обследование.