Произведение в алом

- Десять лет назад пациент перенес тиф, дифтерит в легкой форме - двадцать лет назад; отец умер с проломленным чере пом, мать - от сотрясения мозга, дед - с проломленным черепом, бабка - от сотрясения мозга! Видите ли, пациент и вся его родня - выходцы из Богемии, - пояснил фельдшер. - Состояние, исключая температуру, нормальное; все абдоминальные функции - вялые; кроме легкой контузии затылочной части черепа, никаких повреждений не обнаружено. Видимо, эта опаловая жидкость в хижине факира Мукхопадайи...

- Ближе к делу, молодой человек, не отвлекайтесь, - напомнил профессор и жестом пригласил гостей садиться на стоявшие кругом бамбуковые сундуки. - Господа, сегодня утром мне с первого взгляда все стало ясно, однако я решил предоставить вам возможность самим установить единственно правильный диагноз и ограничился одними намеками. Итак, господа, мы имеем некий весьма редкий случай спонтанного температурного скачка, обусловленного травмой термального центра, - (с легким оттенком пренебрежения в сторону профанов), - центра, который находится в теменной части коры головного мозга и на базе наследственных и благоприобретенных свойств определяет температурные колебания человеческого тела. Рассмотрим далее строение черепа данного субъекта...

Профессор был прерван трубным зовом местной пожарной охраны, состоявшей из нескольких солдат-инвалидов и китайских кули; оповещая о беде, он доносился со стороны миссии.

С полковником во главе все ринулись на улицу...

С холма, на котором помещался лазарет, вниз, к озеру богини Парвати, подобно живому факелу, мчался, преследуемый улюлюкающей толпой, горнист Вацлав Завадил, закутанный в пылающие лохмотья.

У здания миссии китайская пожарная охрана встретила огнеопасного солдата сильнейшей струей воды, которая хоть и сбила беднягу с ног, но в ту же секунду обратила огонь в гигантское облако пара...

Как выяснилось, в лазарете жар горниста достиг в конце концов такой степени, что предметы, стоявшие по соседству, начали постепенно обугливаться и санитары были вынуждены вытолкать Завадила на улицу железными баграми; на полу и на лестнице остались выжженные пятна - следы его ног; казалось, там прогуливался сам дьявол...

И вот теперь голый Завадил - последние уцелевшие клочья одежды были сорваны струей воды - покоился во дворе миссии, дымился, как утюг, и очень стеснялся своей наготы.

Какой-то находчивый патер-иезуит бросил ему с балкона старый асбестовый костюм вулканолога, предназначенный для работы с лавой; Завадил облачился в него со словами благодарности...

- Однако, черт возьми, почему же парень не сгорел дотла? - допытывался полковник у профессора Мостшеделя.

- Ваш стратегический талант, господин полковник, меня всегда приводил в восторг, - раздраженно ответствовал ученый, - но медицину вы уж, пожалуйста, предоставьте нам, врачам. Мы обязаны придерживаться научно обоснованных фактов, и выходить за их рамки нам строжайше противопоказано!

Сей поистине снайперский диагноз был с восторгом встречен всеми армейскими медиками. Вечерами господа офицеры по-прежнему сходились в капитанской палатке, и отныне уже ничто не нарушало царившего там веселья...

Только аннамиты вспоминали еще Вацлава Завадила; время от времени его видели на другом конце озера сидящим у подножия каменного храма богини Парвати. Раскаленные докрасна пуговицы его асбестовой мантии ярко сияли...

Поговаривали, что жрецы храма жарят на нем домашнюю птицу; другие же, напротив, утверждали, что он находится сейчас в стадии охлаждения и собирается, остыв до пятидесяти градусов, вернуться на родину.

ИСТОРИЯ ЛЬВА АЛОИСА

началась печально: матушка его, произведя на свет божий своего единственного отпрыска, тут же испустила дух.

И напрасно новорожденный львенок, изнывающий от жажды под палящими лучами полуденного солнца, пытался ее разбудить, тормоша безжизненное тело мягкими и нежными, как пуховка для пудры, лапками.

- Царственный Гелиос выпьет его жизнь так же, как он выпивает на рассвете утреннюю росу, - с видом оракулов прорицали таинственным шепотом дикие павлины, отрешенно взирая на происходящее с развалин храма, и с эффектным шелестом важно распускали роскошные, отсвечивающие стальной сине вой хвосты.

И так бы тому и быть, когда бы не случилось проходить мимо овечьим отарам эмира. Видно, судьба все же решила смилостивиться над несчастным сиротой.

- Слава богу, пастухов над нами, не в помин будь сказано, нет, - совещались меж собой сердобольные овцы, сгрудившись вокруг жалобно скулившего малыша, - так почему бы нам не взять с собой этого маленького львенка? Вот и вдове Бовис будет не так одиноко, ведь воспитывать детей - ее страсть. С тех пор как ее старший сын отбыл в Афганистан, женившись там на до чери любимого княжеского барана, бедняжка чувствует себя со всем покинутой и ненужной.

Любвеобильная госпожа Бовис без лишних слов пригрела маленького сироту у себя, ухаживая за ним с той же материнской теплотой, как за собственной дочерью Агнес.